Многие из нас слышали о штрафных ротах и целых батальонах, созданных во время войны с фашистской Германией по личному распоряжению Сталина. Но уже в наше время выясняется, что штрафники били немца не только на земле, но и в небе!
«Озверевшие соколы»
Именно так фашисты называли советские штрафные эскадрильи, куда зачисляли набедокуривших летчиков. Пилотов в войну катастрофически не хватало, поэтому советское командование решило вместо тюремного наказания отправлять их обратно на фронт, понижая в звании и лишая наград.
Изначально это была инициатива Сталина. Авиация всегда была его любимым родом войск. И уже во время начавшейся и не совсем удачно складывавшейся войны «вождь народов» стал задумываться: а целесообразно ли нарушивших дисциплину или совершивших проступки пилотов отправлять в пехотный штрафбат? Ведь на подготовку военных летчиков уходили месяцы, если не годы. Да и жизнь в наземном штрафбате была слишком коротка — обычно штрафник погибал в первом, максимум во втором бою. Так что у летчика, направленного в штрафную пехоту, практически не было шансов, искупив свою вину, вернуться обратно в авиацию. Кстати, штрафником можно было стать абсолютно по любой причине: как за уголовное преступление, так и за мелкое хулиганство. Один летчик, стреляя спьяну по бутылкам, случайно ранил солдата, другой также по пьяной лавочке набил морду офицеру, третий при приземлении на полосу повредил самолет — все трое были отправлены в только что созданную штрафную эскадрилью.
Многие не верили в существование штрафных авиабатальонов — однако сегодня уже ни для кого не секрет, что в Центральном архиве Министерства обороны хранится документ под названием директива «О штрафных эскадрильях», подписанный 4 августа 1942 года Сталиным и Василевским.
И надо сказать, что с этим советские военачальники не прогадали — летчики-штрафники знали, что отступать им некуда, и дрались в небе отчаянно, не страшась смерти. Порой даже асы люфтваффе старались лишний раз не пересекаться в небе с этими «самоубийцами». По слухам, когда немецкая разведка доносила, что навстречу их «мессерам» и «фокке-вульфам» идет навстречу советская штрафная эскадрилья, немецким летчикам зачастую давался приказ разворачиваться и срочно возвращаться обратно на аэродром.
Самый известный небесный штрафник
Иван Федоров до войны служил летчиком-испытателем в КБ Горького под началом знаменитого авиаконструктора Семена Лавочкина. Когда началась война, Федоров буквально забросал начальство рапортами с просьбой отправить его на передовую, а когда ему в очередной раз было отказано, совершил то, за что в то время могли запросто поставить к стенке. Совершая плановый испытательный полет, Федоров направил свою машину прямиком на запад — к линии фронта.
Причем летел безумец по конкретному адресу к конкретному человеку — на Калининский фронт, в составе которого воевала 3-я воздушная армия под командованием прославленного летчика Героя Советского Союза Михаила Громова и по совместительству его старинного приятеля.
Что интересно, по всем законам жанра самолет Федорова имели право сбить свои же зенитчики или перехватить свои же истребители, однако по каким-то причинам на него никто охоту так и не объявил. Даже после того, когда Федоров по пути на фронт приземлился на один из подмосковных аэродромов и под дулом пистолета заставил техников дозаправить его самолет, его никто в небе не тронул. И это при том, что с КБ Горького, где он служил, в Москву уже полетела депеша о том, что Федоров дезертировал с секретного объекта на новейшем истребителе. Федорова могли арестовать сразу после его приземления во владениях Громова, но тот, имея достаточное влияние, сумел не только прикрыть отчаянного друга, но и дал, как тот и хотел, вволю ему повоевать.
А в августе 1942-го, как раз после появления на свет директивы «О штрафных эскадрильях», Федоров попросился возглавить в составе 3-й воздушной армии штрафную эскадрилью. А его командир и друг Михаил Громов был этому только рад. Кто еще мог справиться с «головорезами-штрафниками», как не Федоров, который слыл мужиком с бешеным темпераментом и крутым норовом?
В итоге «головорезы» Федорова стали самой настоящей бедой для немцев. Несколько десятков летчиков-штрафников под его началом сбивали фашистских асов «пачками», к моменту расформирования эскадрильи доведя общий счет звездочек на фюзеляжах до трехсот пятидесяти. Позже за эти подвиги штрафников перевели в только что созданный 273-й истребительный авиаполк, сняв все прошлые взыскания и закрыв все уголовные дела. Уже будучи не штрафниками, подчиненные Федорова продолжили почем зря бить немца, за что многие из них были представлены к наградам, а четверо, включая самого Федорова, стали Героями Советского Союза.
Предатели загубили идею Сталина
Когда в 1942-м еще только создавались первые штрафные эскадрильи, советское руководство рассчитывало на то, что ненависть людей к фашистским оккупантам пересилит обиду на то, что у вчерашнего летчика-героя отбирают звание и награды. По большому счету так оно и было — советский народ бился с фашистами в едином порыве.
Но в любом стаде всегда найдется «паршивая овца». Нашлись они и среди летчиков-штрафников. Тем более если штрафнику-пехотинцу довольно непросто пересечь линию фронта, чтобы уйти к немцам, то летчику ничего не стоит долететь до вражеской территории, сигналом показать, мол, «сдаюсь» и сесть на аэродром противника.
Но если поначалу Сталину докладывали о единичных случаях бегства наших летчиков, то потом «крылатые штрафники» начали перебегать к врагу десятками. В конце концов «вождь народов» распорядился расформировать штрафные авиаподразделения по всей линии фронта, а летчиков, как и раньше, отправить в штрафные пехотные подразделения — по сути, на верную гибель в ближайшем бою. Сколько летчиков погибло не в небе, а на земле, история умалчивает.
Почитайте балладу”Сталинский сокол”Александра Федорчук г Евпатория.
В 1968 году был на дне рождения однокурсницы Гали Смолиной. Ребята пили шампанское, одна бутылка на всю прорву, мы ведь комсомольцы, я же (спортсмен-фехтовальщик) ушел на кухню. Сидел её отец. Разговорились.
“Я летчик. Самое начало войны. Возвращаюсь с боевого задания. Пустой. Ни патронов, ни бензина. На стоянке никого. Я в помещение обслуги. Сидят, жрут. Разгоряченный, требую срочно оснастить всем необходимым. Меня откровенно послали. Достал табельный ТТ и шлепнул одного. Был предан военному трибуналу”.