Начав в 1940 году компанию ночных стратегических бомбардировок Германии, британцы вскоре обнаружили крайне низкую их точность и результативность.
Инструментом повышения точности бомбометания стали радионавигационные системы, позволившие кроме ковровых бомбардировок городов осуществлять еще и более-менее успешные ночные налеты на стратегически важные объекты.
КРУГОВАЯ ДАЛЬНОМЕРНАЯ НАВИГАЦИОННАЯ
Идею новой системы радионавигации для бомбардировочной авиации предложил известный ученый Алек Ривз, работавший в «Стандарт Телефонз энд Кэблз Лтд». С участием Фрэнка Джонса, служившего в Научно-исследовательском центре телекоммуникаций, и при поддержке технического руководителя центра Альберта Роу идею довели до технического проекта.
Система получила обозначение AMES Туре 9000 и название OBOE (что расшифровывают как Observed Bombing Of Enemy – «наблюдаемая бомбардировка противника», по созвучию – «Гобой»). К 1942 году OBOE реализовали «в железе».
«КОШКИ-МЫШКИ»
Базовая идея была проста и изящна. Координаты цели определялись по имевшимся картам и аэрофотоснимкам. На земле на известном расстоянии друг от друга располагались две приемо-передающие станции-запросчики – ведущая и управляющая, на самолет ставилась станция-ответчик.
Ведущая станция (условно названная «кошкой») служила центром окружности, проходящей через цель, траектория полета самолета совпадала с дугой этой окружности. Станция-«кошка» периодически посылала импульсные сигналы, самолетный ответчик ретранслировал его, по времени задержки ответного сигнала определялась дальность до самолета.
Оператор станции-«кошки» отслеживал ответный сигнал на индикаторе, выполненном на электронно-лучевой трубке со сравнительно хорошим разрешением. На индикаторе стробами отображались границы заданного удаления самолета от станции. По тому же каналу запроса на самолет кодами Морзе передавались корректирующие сигналы. Если самолет оказывался от «кошки» дальше заданного расстояния, передавалась серия «тире», если ближе – серия «точек».
В допустимой зоне штурман слышал ровный сигнал (так британские инженеры модифицировали схему из германской системы наведения по радиолучу «Кникебайн»), Похожий импульсный сигнал запроса с той же несущей частотой, но иной частотой повторения, подавала управляющая станция, именовавшаяся «мышью». На ее индикаторе стробом отмечалось расстояние до цели, отметка самолета смещалась по экрану в зависимости от его удаления. Периодически на самолет передавалось расстояние до цели. Окружности, задаваемые «кошкой» и «мышью», пересекались над целью в точке, рассчитанной для бомбометания. Для этого станция-«мышь» сопрягалась со счетно-решающим устройством «Микестро», в которое вводились высота и скорость полета самолета и полученные от разведки данные о метеорологических условиях в районе цели. По достижении заданной точки на самолет автоматически подавался сигнал из пяти «точек» и «тире», запускавший сброс бомб. Точность определения дальности была такова, что самолет удерживался в полосе шириной 32 м и в результате достаточно точно выводился на цель. На дальности 400 км погрешность составляла примерно 110 м – неплохо для поражения крупной и неподвижной цели вроде большого завода. Особенно на фоне километровых погрешностей гиперболической радионавигационной системы GEE, принятой Королевскими ВВС на вооружение несколько раньше.
«ГОБОЙ» В ОРКЕСТРЕ
Наземные станции системы OBOE ставились на восточном и южном побережье Англии и могли менять роли «кошки» и «мыши». Две первых станции разместили в Дувре и в Кромре. Они выполнялись на основе аппаратуры радиолокационных станций «Чэйн Хоум Лоу» и работали на частоте 200 МГц (длина волны 1,5 м).
Войсковые испытания система OBOE прошла в декабре 1941 года в ходе ударов по германским кораблям в Бресте. Но первым боевым применением считается налет британских «Москито» на электростанцию в Люттераде в Голландии в декабре 1942-го.
Движение по дуге окружности постоянного радиуса делало траекторию самолета не только длинной, но и легко предсказуемой. Тем более, что при подлете к цели он сам был почти постоянно «излучающей» целью. Поэтому система OBOE использовалась на скоростных бомбардировщиках «Москито», скорость и высота полета которых значительно снижали уязвимость от германской ПВО. «Москито» могли сами атаковать цель фугасными бомбами, но чаще сбрасывали на нее осветительные (для целеуказания) и зажигательные бомбы. По этим ориентирам сбрасывали свой груз тяжелые «Ланкастеры», выходившие в район цели чуть позже, – этот прием был позаимствован у германских люфтваффе.
К недостаткам OBOE кроме предсказуемой траектории относились возможность наведения только одной плотной группы самолетов и необходимость полета выше радиогоризонта наземных станций. Решить первую проблему удалось с переносом запросчика на самолет, а ответчиков – на наземные станции, но это реализовали уже в новой навигационной системе GEE-H (AMES Туре 100). Вторая проблема OBOE не позволяла достигать целей в глубине континента. Зато промышленный район Рура оказался в зоне досягаемости, и в марте 1943 года начались массированные «прицельные» ночные бомбардировки заводов в Эссене. Причем, по британским оценкам, доля бомб, попадавших в цели, выросла вдвое по сравнению с бомбардировками без использования OBOE.
«ВОЙНА ЛУЧЕЙ»
Германская ПВО, отметив новые траектории полетов британских «Москито», присвоила методу их навигации имя «Бумеранг». Вскоре германские специалисты разобрались в действии OBOE и попытались глушить ее сигналы или посылать ложные сигналы ответчика. Но британцы в это время перевели систему на частоту 3 ГГц (длина волны 10 см, модификация Mk II). При этом 200-мегагерцовые станции продолжали работу – дабы ввести противника в заблуждение. В 1944 году, когда в Германии появилась аппаратура для постановки помех в сантиметровом диапазоне, британцы уже создали OBOE Mk III с широтно-импульсной модуляцией сигнала и повышенной помехозащищенностью – радиоэлектронная борьба была в разгаре.
Сами немцы попытались реализовать принципы OBOE в опытной системе навигации «Эгон» для действий на Восточном фронте с использованием двух РЛС «Фрейя».
