История российского автоматического оружия началась с автомата Федорова. К работе над ним приступили после неудачной Русско-японской войны, а на вооружение опытная партия была принята уже в Первую мировую.
Сын коллежского регистратора Владимир Григорьевич Федоров (1874-1966) выбрал карьеру военного, точнее, эксперта по оружию. Однако знакомство с создателем легендарной трехлинейки Сергеем Ивановичем Мосиным пробудило в нем творческие амбиции. В 1906 году он написал труд «Автоматическое оружие», в котором обобщил достоинства и недостатки созданных на тот момент иностранных конструкций. Решив показать, как надо делать нормальные автоматические винтовки, Владимир Григорьевич попросил начальство разрешить ему попробовать создать подобную винтовку собственной конструкции.
Работа «в ящик»
Руководство военного ведомства отказало Федорову в прошении, но выделило 500 рублей, которых хватило лишь на приобретение материалов. Поддержку ему оказал начальник оружейного полигона при Офицерской стрелковой школе в Ораниенбауме Николай Филатов. Он выделил Владимиру Григорьевичу уголок в мастерской и подобрал хорошего слесаря – Василия Дегтярева.
Полученный продукт предъявили через пять лет. Самым удачным элементом стал оригинальный ускоритель затвора.
На испытаниях, проведенных 10 сентября 1912 года, из 10 опытных автоматов Федорова произвели 10 тысяч выстрелов, после чего решили заказать партию в 150 экземпляров для испытаний в армейских масштабах.
Продолжить работы предстояло на Сестрорецком оружейном заводе. Владимир Григорьевич к тому времени уже погрузился в создание нового, более пригодного для автомата патрона с дульной энергией меньше, чем у стандартного винтовочного патрона. Для этого он уменьшил калибр (с 7,62 до 6,5 миллиметра) и отказался от закраин на гильзе.
Но потом работа затормозилась. Побывав на одной из лекций Федорова в Михайловском артиллерийском училище, император Николай II отозвался о его детище скептически: «Патронов у нас не хватит для автомата, из винтовок стрелять надо».
Работы Владимира Григорьевича не то чтобы прикрыли, но отправили его изучить вопрос глубже, в Германию. Выяснилось, что немцы автоматическим оружием тоже интересуются, но особенно далеко не продвинулись.
Потом грянула Первая мировая война, и от концепции автомата временно отказались.
Федорова отправили на фронт, где он занимался организацией полковых мастерских для починки оружия. Перед отъездом конструктор упаковал «полуфабрикаты» своего автомата и засунул ящики подальше, в один из заводских подвалов.
Поскольку восполнить дефицит ручного оружия никак не удавалось, с фронта Федорова командировали во Францию и Англию, где он убедился, до какой степени союзники по Антанте не склонны делиться своими разработками и готовым оружием. Более продуктивной оказалась поездка в Японию, где удалось приобрести 300 тысяч винтовок «арисака».
Аврал в Ораниенбауме
Вернувшись в Россию, Владимир Григорьевич выступил в январе 1916 года с докладом, в котором постоянно ссылался на зарубежный опыт: «Полагаю, что и для нашей армии вопрос заключается лишь в необходимости самого широкого испытания в боевых условиях различных систем ружей-пулеметов и автоматических винтовок, причем… необходимо немедленно заказать некоторое количество до 3 или 5 тысяч автоматических винтовок, приспособленных для непрерывной стрельбы и имеющих магазин на 20-25 патронов…»
Впечатлившись, Главное артиллерийское управление одобрило его предложения, после чего Федоров организовал перевозку «полуфабрикатов» своих автоматов из Сестрорецка в Ораниенбаум. При Офицерской стрелковой школе он спешно доводил их до ума вместе с Дегтяревым.
Как водится, при спешке не все выходило удачно. Многие детали приходилось дорабатывать вручную. Зато по массе (4,4 килограмма) автоматическая винтовка Федорова обходила единственные существовавшие на тот момент аналоги – французскую модель Шоша (более 9 килограммов) и Браунинга (более 7 килограммов), которые все-таки являлись «ружьями-пулеметами» (ручными пулеметами), а не автоматическими винтовками в нормальном понимании этого термина.
Длина автомата Федорова составляла 1045 миллиметров, скорострельность – 600 выстрелов в минуту, прицельная дальность – 400 метров. Автомат работал по принципу использования отдачи при коротком ходе ствола с ускорителем отхода затворной рамы. Ударно-спусковой механизм позволял вести как автоматический, так и одиночный огонь. Запирание затвора осуществлялось двумя качающимися личинками, вращающимися в вертикальных плоскостях. При выстреле, когда ствол отходил назад, эти личинки поворачивались и освобождали затвор, отводившийся в крайнее заднее положение.
В отличие от первых моделей, вместимость магазина увеличилась до 25 патронов, причем использовались патроны «арисака», а не федоровские. При аналогичном калибре 6,5 миллиметра были они чуть короче, так что в патронники автомата пришлось вставлять специальные вкладыши.
Интересно, что параллельно в мастерских Офицерской стрелковой школы собирались и сконструированные Федоровым на базе его автомата «ружья-пулеметы», хотя и в гораздо меньшем числе – восемь 7,62-миллиметровых с магазином на 15 патронов, три 6,5-миллиметровых с магазином на 25 патронов и два 6,5-миллиметровых с магазином на 50 патронов.
Одновременно в Ораниенбауме проходила подготовка особой роты автоматчиков из состава 189-го Измаильского полка 48-й пехотной дивизии. Осенью 1916 года новое оружие опробовали в боях на Юго-Западном фронте.
Результаты оказались столь обнадеживающими, что Главное артиллерийское управление разместило в Сестрорецке заказ на изготовление партии в 15 тысяч автоматов. Кроме того, начальство Федорова подало ходатайство о награждении его премией в 100 тысяч рублей, которой он собирался поделиться с Дегтяревым. Но премии конструкторы не дождались по причине начавшейся революции. В условиях же революционного хаоса заводы не справлялись даже с выпуском основной продукции.
Молодым – дорогу!
Большевики, придя к власти, правильно оценили автомат Федорова и начали торопить сестрорецких оружейников. Однако из-за проблем с получившей из рук Ленина независимость Финляндией Сестрорецк фактически оказался в прифронтовой зоне.
Производство решили перенести на Ковровский оружейный завод, что снова потребовало дополнительного времени. Да и вообще, промышленность страны находилась в состоянии разрухи. Так что выпуск автоматов Федорова начался только в конце 1920 года, причем вместо запланированных при царском режиме 15 тысяч за четыре года удалось выпустить только 3200 экземпляров.
Значительная их часть попала на Кавказ, в войска, сражавшиеся против орудовавших там банд. Кроме того, автоматами Федорова были вооружены части, подавлявшие инспирированное сторонниками Великой Финляндии восстание в Карелии. С наибольшим эффектом его использовали «красные финны» из лыжного отряда Тойво Антикайнена, совершившие в январе 1922 года рейд по тылам неприятеля. В заснеженных лесах Карелии была наглядно продемонстрирована надежность этого оружия.
Неудивительно, что, когда в 1939 году началась Зимняя война с Финляндией, выглядевшие ретроэкспонатами автоматы Федорова снова оказались востребованы. Кроме того, случаи их использования были зафиксированы во время боев 1929 года на КВЖД с белогвардейцами.
Сам Владимир Григорьевич в 1923 году предложил усовершенствованную модификацию своего автомата с измененным радиусом изгиба магазина, новыми ударным механизмом и прицелом. Однако от запуска этой модели в серию отказались – главным образом из соображений рентабельности. Поскольку отношения с Японией ухудшились, покупать патроны «арисака» или налаживать производство их аналогов у себя было дороговато, и все длинноствольное армейской оружие унифицировалось под калибр 7,62 миллиметра.
К концу 1920-х конструкторы автоматических винтовок вышли уже на иной уровень, и автомат Федорова выглядел устаревшим во всех смыслах. Сам Владимир Григорьевич постепенно отошел от конструкторской деятельности, уступая дорогу более молодым коллегам. Но советскими оружейниками и он сам, и главное его творение воспринимались как «дедушки». Владимир Григорьевич дослужился до звания генерал-лейтенанта Красной армии и умер в 1966 году в возрасте 92 лет.
