Ни для кого не секрет, что разведка — неотъемлемая часть не только военного дела, но и политики. Даже царственные особы в России не гнушались склонять к сотрудничеству сведущих иностранцев. Особенно в наиболее трудные для государства периоды. Неслучайно и появилась военная разведка накануне Отечественной войны 1812 года, сыграв важнейшую роль в победе над армией Наполеона.
АГЕНТ № 1
В октябре 1808 года на Эрфуртском конгрессе Александр I встретился с императором Наполеоном, где они подписали союзный договор (увы, впоследствии не соблюдавшийся). В кулуарах этого форума российский император добился не менее значимого успеха: склонил к тайному сотрудничеству эксминистра иностранных дел Франции Шарля Мориса де Талейрана. Бывшим он стал всего год назад и по-прежнему слыл весьма осведомленной особой.
Информацией, направляемой по дипломатическим каналам лично Александру I, Талейран делился небезвозмездно: фигурировала цифра в 40 тысяч франков — огромная по тем временам сумма! Зато в Санкт-Петербург исправно поступали ценные сведения об армии Наполеона и его ближайшем окружении. Так, еще за 1,5 года до начала войны этот агент № 1 предупредил о планах Франции выступить против России.
Однако Александр I прекрасно понимал: только лишь вербовкой высокопоставленной агентуры ограничиваться нельзя: приближающаяся война требовала куда больше конкретных сведений о потенциальном противнике. Поэтому в 1810 году император всецело поддержал предложение военного министра генерала от инфантерии Михаила Барклая-де-Толли учредить специальный орган для ведения разведки. Сначала это была Экспедиция секретных дел при военном министерстве, а в начале 1812-го ее преобразовали в Особенную канцелярию при военном министре.
Создавать новую службу поручили полковнику Алексею Воейкову — в свое время он служил адъютантом у Барклая-де-Толли. Штат был сравнительно немногочисленным: несколько десятков офицеров и гражданских служащих. Их деятельность не афишировалась, в том числе не фигурировала Особенная канцелярия и в ежегодном отчете военного министерства.
АГЕНТУРА НЕ СЛОЖИЛАСЬ…
Практически сразу же началось жесткое противоборство двух разведок — французской и российской. Первая вдвое превосходила по численности и имела опыт работы на территории целого ряда стран. Кроме того, Наполеон всячески поддерживал своих разведчиков, так как полностью разделял мнение прусского короля Фридриха II Великого, который утверждал: «Три человека в тылу противника более ценны, чем 50 воинов перед ним».
Специально для сбора информации по России в Варшаве в 1810 году создали разведбюро, возглавляемое бароном Луи Биньоном. О статусе этого резидента говорит тот факт, что у него было всего лишь три начальника: сам Наполеон, министр иностранных дел Юг-Бернар Маре и маршал Луи Даву — в тот период генерал-губернатор Великого герцогства Варшавского.
Однако, как вспоминал Арман де Коленкур, в 1807-1810 годах служивший послом Франции в Санкт-Петербурге, Наполеон был недоволен качеством и количеством собранных перед войной сведений о России. Оправдания о нежелании агентов даже за большие деньги ехать в эту страну им не принимались.
Увы, в этой далекой стране зачастую не срабатывали сложившиеся у французов алгоритмы ведения разведки. К примеру, в период подготовки к вторжению они активно привлекали к сотрудничеству поляков, проживавших в России на приграничных с Великим герцогством Варшавским территориях. Им обещали после успешной кампании императора Наполеона включить эти земли в состав полноценного польского государства. Посулы и деньги срабатывали: информация от поляков в Париж поступала регулярно.
Однако со стороны еврейского населения реакция была прямо противоположна ожидаемой: оно отказывалось содействовать французам в сборе необходимых сведений. Более того, раввины на проповедях призывали во всем поддерживать командиров дислоцированных на границе российских частей. Не помогал даже такой «пряник»: после победы Наполеона полностью уравнять евреев в правах, как это произошло в самой Франции.
БЕСШАБАШНЫЙ ГУЛЯКА
В деятельности российской разведки сначала тоже не обошлось без некоторой «пробуксовки». Так, предполагалось, что львиную долю работы возьмут на себя сотрудники дипломатических представительств. Но послов отнюдь не прельщала перспектива по-настоящему эффективно помогать военному ведомству. Поэтому с подачи Барклая-де-Толли Александр I ввел в штат посольств должность адъютанта посла: появился офицер, который всецело занимался разведкой под прикрытием. Наиболее тщательно подбирались кандидатуры в Берлин, Вену, Дрезден, Мадрид и Мюнхен.
Ну а в выборе адъютанта посла в Париж император лично принял участие. Он и его военный министр сошлись на том, что лучше всех справится полковник Александр Чернышев. Офицер был лично знаком и Наполеону: в 1808 году доставил ему послание Александра I, затем находился при штабе французов в войне против Австрии и даже удостоился ордена Почетного легиона.
Прибывший в Париж 25-летний адъютант посла полковник Чернышев прекрасно сыграл роль бесшабашного гуляки и галантного кавалера. Достаточно сказать, что он был вхож в дом сестры Наполеона, королевы Неаполитанской, а другую сестру — Полину Боргезе — даже прочили ему в невесты! Вращавшийся под таким «легкомысленным» прикрытием среди французской элиты, Чернышев собирал и передавал в Санкт-Петербург важнейшую информацию. Кроме того, он завербовал в МИДе агента, который в числе очень немногих имел доступ к секретному документу — боевому расписанию армии Наполеона. Дважды в месяц в него вносились коррективы, и эти поправки на следующий же день имел и русский полковник.
ЗАМАНИТЬ И РАЗБИТЬ
Работа Особенной канцелярии при военном министре активизировалась с марта 1812 года, когда руководителем стал полковник Арсений Закревский. Вот лишь несколько примеров.
Возглавляемая подполковником Петром Чуйкевичем тактическая разведка за несколько месяцев до начала войны смогла точно указать основные направления вторжения французских войск, их состав и способы борьбы в тылу по мере продвижения. Избегая генерального сражения, заманить вглубь территории России и затем разбить по частям — такая тактика полностью оправдала себя. Более того, сам Чуйкевич был в числе организаторов партизанского движения и успешно воевал, командуя одним из казачьих отрядов. Неслучайно уже в середине августа 1812 года ему присвоили звание полковника и наградили орденом.
Не менее успешно Особенная канцелярия нейтрализовывала вражескую агентуру. Хотя штат контрразведчиков, которыми руководил Яков Санглен, насчитывал всего 10 человек, удалось за короткий срок выявить и обезвредить большую часть французских агентов.
Нельзя не сказать еще вот о чем. Военная разведка позволила выявить немало незаурядных личностей, которые впоследствии были выдвинуты на высокие должности. Так, Арсений Закревский занимал важнейшую для России должность генерал-губернатора Москвы. Александр Чернышев сделал еще более впечатляющую карьеру: с 1827 года 25 лет (!) возглавлял военное министерство.
