Одной из визитных карточек Японии являются легендарные ниндзя – бесстрашные и неуловимые «воины ночи», не знающие преград и в совершенстве владеющие всевозможными видами оружия. Но мало кто знает, что общеизвестное слово «ниндзя» получило широкое распространение лишь в XX веке, а те, кого принято так называть, прославились, прежде всего, не эффектным мастерством рукопашного боя, а тихим и незаметным искусством шпионажа.
В средневековой Японии шпионов называли «синоби-но-моно». Дословно это означает «скрывающийся человек». В ходу были и другие названия, например «вынюхивающие» и «выслушивающие». В то же время сами они называли себя разведчиками и шпионами, а свои знаменитые черные одежды с масками надевали в довольно редких случаях.
Синоби не были каким-то особым сословием. Среди них встречались самураи и простолюдины, торговцы и аристократы, бывшие стражники и разбойники. Всех их объединяло лишь то, что они жили обособленно от общества, не подчинялись его нормам и владели искусством шпионажа, происходившим из Древнего Китая.
Сунь-цзы и ямабуси
В V веке до нашей эры в Китае увидел свет трактат стратега и мыслителя Сунь-цзы «Искусство войны», и случилось так, что один из разделов этого трактата, посвященный вопросам разведки, оказался востребованным среди некоторой части японских монахов.
Сунь-цзы утверждал, что оплачивать опытных шпионов гораздо выгоднее, чем содержать целую армию. К тому же с их помощью можно одерживать победы, избегая больших сражений. Он также сформулировал основные принципы ведения разведки, которые вместе с буддизмом принесли в Японию странствующие китайские монахи. Часть их японских последователей – так называемые ямабуси – на основе буддизма и местных культов создали учение сюгэндо, противоречившее официально признанной доктрине. Подвергаясь гонениям со стороны властей, они скрывались в горных районах и использовали для самообороны отряды воинов-монахов.
В течение двух десятилетий ямабуси настолько успешно отстаивали свои убеждения, что в конечном счете почти все ограничения на их деятельность были сняты. Этому в значительной мере способствовали разработанные ими методы разведки, диверсии и рукопашного боя, в основу которых были положены принципы Сунь-цзы и религиозно-мистические приемы сюгэндо. В частности, большое внимание уделялось тренировкам психики и управлению психическими состояниями.
Ига-рю и Кога-рю
Со временем наработки ямабуси переняли и дополнили некоторые японские кланы, то есть родовые общины, не желавшие подчиняться крупным местным феодалам. Особенно много таких кланов проживало в провинции Ига и в уезде Кога провинции Оми. Они принадлежали к сословию госи и, в отличие от самураев, получавших землю за службу у князей, имели собственные поместья и весьма дорожили своей независимостью.
В провинции Ига наиболее влиятельным было семейство Хаттори. Скорее всего, его предки имели китайские корни и изначально занимались ткачеством и театральными представлениями, но на японской земле быстро пошли в гору, так что уже в X веке глава семейства занимал пост губернатора, а его родственники служили в охране самого императора.
Все изменилось, когда во время очередной междоусобной войны Хаттори поддержали сторону, потерпевшую поражение. В итоге они лишились своего прежнего положения и смогли сохранить за собой только небольшие владения в горах провинции Ига. Отстаивая их от посягательств со стороны соседей, Хаттори вели против них «тайную» войну, в которой нашли свое применение и наставления Сунь-цзы, и опыт ямабуси, и навыки несения охранной службы во дворце императора, и даже знания в области театрального искусства. Из стекавшихся отовсюду в эти труднодоступные места разорившихся крестьян, оставшихся не у дел солдат, отшельников ямабуси и вольных разбойников они набирали отряды бойцов и создавали подразделения разведчиков.
Подобным образом поступали и другие кланы госи.
В течение трех столетий междоусобиц они совершенствовали боевой опыт и оттачивали искусство шпионажа. В это время формировались и школы, обучавшие всему тому, что позднее, уже в XX веке, получит название «ниндзюцу». Наставники этих школ передавали свои знания из поколения в поколение, и со временем они оформились в два основных направления – Игарю и Когарю, по названию провинций, в которых они получили наибольшее развитие.
Во второй половине XV века Япония вступила в период феодальной раздробленности и бесконечных войн всех против всех.
Известно, что для успеха на поле боя необходимы как можно более полные сведения о противнике, поэтому возникла острая потребность в профессионально подготовленных шпионах. Этому требованию вполне соответствовали «выпускники» школ Ига и Кога – те самые синоби, известные нам под названием «ниндзя». Они нанимались на службу к князьям и снабжали их требуемой информацией.
Обученные искусству перевоплощения, они под видом странствующих монахов или бродячих торговцев собирали нужные сведения, а имея хорошую физическую подготовку, проникали в укрепленные замки и дворцы. Иногда им приходилось выполнять и роль наемных убийц, но их главной задачей всегда был шпионаж.
36 стратагем
Раздел трактата Сунь-цзы о разведке не обошли своим вниманием и японские военные. На его основе они разработали свою систему разведслужб.
Военных разведчиков японцы называли наблюдателями и делили их на несколько групп. «Ближние наблюдатели» контролировали подступы к позициям своих войск, «дальние» выдвигались ближе к противнику, «легконогие» разведывали местность, «невидимки» устраивали диверсии в тылу врага, а снайперы, действуя из засад, уничтожали его командиров. Кроме того, создавались отдельные отряды для рейдов и налетов. Существовали и «особые отделы» – так называемые «видящие», следившие за настроениями в войсках, а также контрразведка, выявлявшая вражеских шпионов.
Хотя такая система работала весьма успешно, для проведения особо сложных операций военачальники нанимали настоящих профессионалов, то есть синоби.
Кроме трактата Сунь-цзы, «настольной книгой» и для японских военных, и для синоби служила китайская система из 36 стратагем.
Стратагемы предписывают определенный порядок действий, направленных на достижение той или иной цели и нередко имеющих далеко идущие последствия. Они могут применяться в конкретных операциях как по отдельности, так и в различных комбинациях.
Классическим примером использования стратагемы под названием «Убить чужим ножом» является один из эпизодов войны XVI века между княжествами Мори и Амако.
По плану, предложенному начальником разведки Мори, приговоренному к смерти разбойнику было обещано помилование в обмен на выполнение шпионского задания. Под видом паломника с группой странствующих монахов он направился в княжество Амако, но на границе на них напали воины Мори, переодетые бандитами. Они перебили всех странников, а на шею «шпиона» повесили амулет с письмом, из которого следовало, что несколько военачальников Амако перешли на сторону врага.
«Бандитское» нападение произошло на виду у пограничных стражников Амако, и они попытались защитить паломников, но не успели. Зато нашли письмо, и князь Амако казнил «изменников», а в скором времени его армия, лишившаяся своих лучших командиров, была разгромлена войсками Мори.
Казалось бы, все ясно: один князь обезглавил армию другого князя его же руками. Но на самом деле это была двухходовая операция, потому что начальник разведки происходил из семьи синоби, с которой князь Амако собирался расправиться. Осуществив свой план с помощью князя Мори, начальник разведки устранил его руками угрозу для своей семьи.
Несомненно, синоби были мастерами своего дела, но при этом оставались наемниками, готовыми служить тем, кто им платит. Поэтому Ода Нобунага, первый объединитель Японии, решил от них избавиться, и в 1581 году его войска разгромили объединенную армию госи в провинции Ига. Оставшиеся в живых разбежались по стране, а после прекращения феодальных войн в Японии синоби и вовсе оказались никому не нужными.
