В связи с распространением коронавирусной инфекции C0VID-19 в большинстве стран были введены жесткие карантинные меры, связанные с ограничением передвижения людей и минимизацией их контактов. Многим подобные запреты кажутся беспрецедентными – а между тем такое случалось уже не раз. К примеру, в конце 1959-го – начале 1960 года в Москве была проведена масштабная операция по сдерживанию вспышки черной оспы. В результате удалось предотвратить эпидемию опаснейшей болезни.
Новые фамилии
Нужно отметить, что натуральная, или черная, оспа – единственная инфекционная болезнь, которую человечество полностью победило (это произошло в 1980 году). Но возбудитель заболевания – вирус Variola очень живуч и вынослив, он передается как контактным, так и воздушно-капельным путем. Болезнь характеризуется лихорадкой, высыпаниями на коже и слизистых оболочках – и, в большинстве случаев, летальным исходом.
Начиная с XV века оспа в Европе уносила до полутора миллионов человек в год. Именно из-за нее в моду на долгое время вошла густая косметика с толстым слоем белил и румян, которую-накладывали на изуродованные оспинами лица. В России оспа известна с начала XVII столетия. В апреле 1730 года от нее скончался 14-летний император Петр II – внук Петра I.
Население империи самостоятельно принимало меры для борьбы с болезнью. Люди давно обратили внимание, что оспой болеют только один раз – и значит, чтобы потом не заразиться, лучше в детстве перенести ее в легкой форме. Такие «искусственные прививки» применялись в разных частях государства. На Украине содержимое пустул (гнойников) оспенного больного втирали в кожу здоровых детей. В Казани малолетних парили в бане вениками, взятыми от тех, кто заболел оспой. На Кавказе малышам делали надрез на руке и туда прикладывали пустулу, снятую с тела больного ребенка.
В 1768 году императрица Екатерина II, подавая пример высшему обществу, приказала сделать себе прививку от оспы. Прививочный материал взяли от семилетнего мальчика Александра Маркова, получившего за это дворянство и новую фамилию Марков-Оспенный.
В начале XIX века в Российской империи, вслед за Европой, начали делать вакцинацию коровьей оспы – неопасной болезни, передающейся от коров к людям и препятствующей заболеванию черной оспой. Первые такие прививки были сделаны в 1801 году детям Московского воспитательного дома. В память об этом событии ребенок, привитый раньше других, получил фамилию Вакцинов.
До революции 1917 года прививки делались только по желанию, обязательными они были лишь для некоторых категорий юных граждан, например, кадетов. И только в 1919 году, согласно подписанному В. И. Лениным декрету, вакцинация стала всеобщей. Уже до Великой Отечественной войны считалось, что натуральная оспа в СССР полностью ликвидирована.
Ковер для любовницы
Однако это оказалось не так. Новой локальной вспышке болезни способствовало то обстоятельство, что в 1959 году известному художнику-плакатисту, дважды лауреату Сталинской премии Алексею Кокорекину разрешили поездку в Индию. В это время в СССР наблюдался огромный интерес к культуре этой страны: в 1955 году там побывал первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев, стараниями которого приобрел популярность лозунг «Хинди руси бхай бхай» («Индийцы и русские – братья»).
При выезде за границу советские граждане должны были в обязательном порядке пройти вакцинацию. Однако по какой-то причине Кокорекину не сделали прививку от оспы – хотя в соответствующих документах отметка о ней имелась.
Художник провел в экзотической стране несколько дней. Ему довелось присутствовать на церемонии ритуального сожжения тела умершего брамина. До кремации покойный лежал завернутым в роскошный ковер ручной работы. Этот ковер очень понравился Кокорекину – и Алексей Алексеевич приобрел его на распродаже имущества усопшего.
Художник вернулся в Москву 22 декабря 1959 года – на сутки раньше, чем его ждали дома. Из аэропорта Кокорекин поехал к любовнице, которой подарил купленный ковер. Еще в самолете Алексей Алексеевич почувствовал себя плохо, у него повысилась температура и начался кашель. Но художник посчитал, что это последствия смены климатических поясов.
Однако любимая женщина, понимая, что Алексей Алексеевич явно нездоров, отправила его домой. При этом ковер остался у новой хозяйки. Впрочем, жена художника без подарков тоже не осталась.
Недомогание Кокорекина усиливалось – и на следующий день супруга вызвала доктора.
Приехавший врач поставил диагноз «грипп». 25 декабря он опять навестил больного. Температура не спадала, начались боли в животе. Врач предположил аппендицит – и посоветовал срочно вызвать хирурга. Новый специалист опроверг предыдущий диагноз и, поскольку на животе у художника выступила сыпь, предположил тиф.
27 декабря Кокорекина осмотрел инфекционист. Больной уже кашлял кровью. Ему поставили очередной диагноз – грипп с аллергической реакцией на медикаменты. Художника госпитализировали в инфекционное отделение Боткинской больницы.
29 декабря Кокорекин скончался. Патологоанатом не смог установить причину смерти – и пригласил для консультации академика Николая Краевского. Тот пришел вместе со своим другом, пожилым врачом из Ленинграда, который и поставил диагноз: натуральная оспа.
Оправданием другим докторам может служить тот факт, что эта болезнь в СССР уже более 20 лет не встречалась. Неудивительно, что они не смогли ее распознать.
По законам военного времени
Через сутки после смерти Кокорекина стало понятно, что заболевание стремительно распространяется. Оно было диагностировано у нескольких пациентов и сотрудников Боткинской больницы: женщины-регистратора в приемном покое, лечащего врача художника, подростка, находившегося в стационаре этажом ниже (его койка стояла возле вентиляционного отверстия, связанного с палатой Алексея Алексеевича), и даже истопника, проходившего мимо помещения, где лежал Кокорекин.
О чрезвычайной ситуации срочно доложили руководству страны. На самом высоком уровне было принято решение: закрыть столицу для въезда и выезда, провести массовую вакцинацию населения, выявить и изолировать всех контактировавших с заболевшими.
Последняя задача легла на плечи сотрудников КГБ и МВД. Москвичам и гостям города, которым, чтобы избежать паники, ничего не сообщили, казалось, что вернулся 1937 год: в квартиры приходили люди с красными удостоверениями и увозили жителей без объяснения причин. Только через несколько дней родственники узнавали, что их родные живы и находятся в Боткинской больнице (в целом там было размещено более 9 тысяч человек).
Как выяснилось, и жена, и любовница Кокорекина повели себя одинаково: узнав о смерти художника, обе тут же сдали его подарки в комиссионные магазины. Работники этих торговых точек, а также покупатели экзотических товаров и просто посетители были найдены и помещены в стационар, а индийские сувениры конфисковали и сожгли.
Москва жила по законам военного времени. Прекратилось авиационное и железнодорожное сообщение. По городу курсировали тысячи медицинских бригад, которые проводили срочную всеобщую вакцинацию. Те, кому прививка была сделана давно, на всякий случай получали новую дозу вакцины.
Врачи и медсестры, делавшие прививки, буквально валились с ног от усталости, им помогали студенты-медики. Прививались сотрудники предприятий, учреждений, школьники и студенты – в поликлиниках и на дому.
Масштабные акции
Один из иностранных туристов, который добирался с Кокорекиным из Дели, успел вылететь в Париж буквально за несколько часов до отмены авиарейсов. Борт развернули над Европой и отправили обратно в Москву.
К 25 января 1960 года были вакцинированы более 5 миллионов москвичей и гостей столицы, а также около 4 миллионов жителей Подмосковья. В проведении самой масштабной (на тот момент) в истории медицины акции пришлось задействовать 26 963 медработника, открыть 3391 прививочный пункт и организовать 8522 летучие медицинские бригады.
Последний случай заражения был зафиксирован 3 февраля 1960 года – через 44 дня после прилета Кокорекина. Таким образом, со времени начала мероприятий по ликвидации ЧП до полной остановки эпидемии прошло всего 19 дней.
В итоге из 9342 возможных контактеров болезнь выявили у 46. От вспышки оспы, считая художника, погибли только трое.
Поголовная вакцинация и жесткие карантинные меры не просто помогли в кратчайший срок предотвратить эпидемию – но и подсказали всему миру, как действовать в аналогичных ситуациях. В 1963 году оспу завезли в Польшу: там ввели строгий карантин и сделали прививки 8 миллионам жителей, в итоге заболели 99 человек, скончались семеро. В 1972 году вспышку оспы зафиксировали в Югославии: было привито 18 миллионов человек, заболели 175, умерло 35.
О том, что в столице удалось не допустить эпидемии, советские граждане узнали гораздо позже. Безусловно, это помогло избежать паники. Но с другой стороны – в тени остался настоящий подвиг десятков тысяч людей, которые спасли своих соотечественников от страшной беды.
