При Петре I все органы власти изобиловали вороватыми чиновниками, которые ставили перед собой две нехитрые цели: ограбление честных налогоплательщиков и «освоение» средств государственного бюджета. Одним из наиболее громких коррупционных скандалов петровской эпохи стало «дело братьев Соловьевых»…
Дмитрий, Осип и Федор Соловьевы были кабальными холопами князя Льва Нарышкина. С юности у всех братьев замечались крепкая предпринимательская хватка и – вместе с тем – очевидные криминальные наклонности. Когда их хозяин Лев Нарышкин умер, братья сбежали из господского дома, прихватив с собой часть имущества.
«В чем сила, брат?»
Дальнейшая карьера беглецов была головокружительной. Самый ловкий из них – Федор – поступил на службу к Меншикову и очень быстро дорос до должности управляющего всем хозяйством светлейшего князя. Необъятные меншиковские земельные владения, дворцы, тысячи крепостных крестьян – все это находилось в руках Федора Соловьева.
«Управдом» Меншикова пользовался огромным авторитетом. Его дворец на Васильевском острове (управляющий Меншикова жил богаче иных дворян) не гнушались посещать многие знатные вельможи. Все знали, что за спиной у влиятельного дворецкого стоит сам «полудержавный властелин» Меншиков, который всегда поддержит и «прикроет» своего верного слугу и его родичей.
С такой-то «крышей» (говоря современным сленгом) братья Соловьевы могли уже никого не бояться. При поддержке Меншикова один из Соловьевых – Осип – в 1707 году занял должность обер-комиссара (торгового агента) России в Голландии. А другой брат – Дмитрий – в 1710 году стал таким же обер-комиссаром в Архангельске. А Архангельск был тогда главным русским морским «окном в Европу». Петербург еще только строился, на Балтике шла многолетняя Северная война – поэтому основные грузы шли из России в Европу именно через Архангельск.
Итак, теперь на обоих концах «золотой» экспортной цепочки сидели близкие родственники, прикрытые еще и авторитетом Меншикова.
В начале XVIII века торговые суда, следующие по курсу Архангельск – Амстердам, были «золотыми» кораблями. В Архангельске Дмитрий Соловьев закупал товары по российским оптовым (очень низким) ценам. Затем эти товары грузились на корабли, минуя таможенный досмотр и без уплаты каких-либо пошлин (таможенные чиновники были «в доле»), и отправлялись в Голландию. Там их принимал Осип Соловьев и распродавал уже по высоким европейским ценам.
Фактически речь шла о масштабной контрабанде. Вся прибыль шла в карман братьев Соловьевых. Полученные барыши предприимчивые братья вкладывали в амстердамскую недвижимость, алмазы, акции лондонской Компании Южных морей, а также помещали на счета голландских и английских банков.
Кстати, на всякий случай «голландский связной» этой мафиозной цепочки – Осип Соловьев – оформил себе заодно и голландское гражданство: на случай, если придется скрываться от уголовного преследования.
Братья Соловьевы чувствовали себя весьма уверенно, но мошенников подвели завистливые конкуренты. Главным из них был архангельский вице-губернатор Алексей Курбатов. Его сильно раздражала деятельность Соловьевых: братья открыто воровали на его, «курбатовской» территории – и при этом не делились ни копейкой! И действительно – Соловьевы не считали уже необходимым умасливать региональных чиновников. Зачем? Ведь у них уже есть мощная поддержка в столице! Как им может помешать какой-то вице-губернатор?
Следствие куплено?
Помешать им Курбатов, конечно, не мог. А вот написать донос царю – смог запросто. В 1713 году, получив от Курбатова информацию о соловьевских «художествах», царь Петр I распорядился начать следствие. Была создана даже специальная следственная канцелярия во главе с гвардии майором Михаилом Волконским.
Однако Курбатов явно поторопился. Он ведь бросил вызов не просто Соловьевым! Фактически он бросил вызов самому Меншикову. Соловьевы ходили «под его крылом», они были частью меншиковского преступного сообщества. Даже просто из соображений сохранения авторитета Меншиков не мог отдать своих людей «на съедение» следователям.
Меншиков приватно пообщался с майором Волконским – после чего следствие приняло неожиданный оборот. Как-то так получилось, что теперь оперативные работники стали не столько копаться в преступлениях братьев Соловьевых, сколько разоблачать махинации донесшего на них вице-губернатора Курбатова.
И вы знаете – получилось довольно неплохо! Набралось 12 эпизодов превышения полномочий и получения взяток на общую сумму в 16 274 рубля. Алексей Курбатов, как и почти все петровские сановники, тоже был «не без греха». Эти эпизоды действительно имели место. Но вот что удивительно! Следствие по линии Курбатова, укравшего 16 тысяч рублей, велось так бодро и энергично, что уже через несколько месяцев, в январе 1714 года, архангельский вице-губернатор был отрешен царем от должности (за утрату доверия) и арестован. Следствие же по линии братьев Соловьевых, нанесших (как было подсчитано) ущерб государству на астрономическую по тогдашним меркам сумму в 709 620 рублей, велось почему-то очень вяло и неторопливо. Настолько неторопливо, что в дело пришлось вмешаться самому Петру I.
Расстрел оперативника
Вмешаться царю пришлось еще и потому, что один из главных фигурантов дела – Осип Соловьев, как мы уже сказали, имел голландский паспорт. Этот новоявленный европеец осел в Амстердаме и на родину возвращаться не торопился. Так, быть может, Осип Соловьев и отсиделся бы за границей. Но на его беду в 1716 году царь отправился в большой вояж по Европе. И на обратном пути царь заехал в свою любимую Голландию.
Зная, что в Голландии обретается его чиновник, скрывающийся от правосудия, Петр решил совместить приятное с полезным. 27 августа 1717 года (ст. ст.) царь лично арестовал Осипа Соловьева в Амстердаме.
Голландские власти тут уже помочь Осипу ничем не могли. Зачем ссориться с самим царем Петром? Хлопотное это дело. Так что «пусть эти русские разбираются, как знают!».
В итоге, голландский па-спорт не спас проходимца. Вскоре гвардейский конвой доставил его в Россию. Петр был настроен довести резонансное дело до конца. Конец мог быть для братьев весьма суров – это показала судьба первого следователя по их делу, майора Волконского (того самого, который под воздействием Меншикова всячески тормозил расследование). Разгневанный Петр приказал расстрелять лукавого оперативника – что и было исполнено 9 декабря 1717 года (ст. ст.).
Казалось бы, вот теперь торжество правосудия было уже близко! Увы, в 1718 году разгорелось дело царевича Алексея. И для Петра I стала дорога каждая «верная рука» в его окружении. А Меншиков с политической точки зрения был абсолютно предан царю. Он понимал, что победа боярской оппозиции означает для него – безродного выскочки – неминуемый конец карьеры (а может, даже и жизни). Поэтому в вопросе о власти Меншиков всегда безоговорочно поддерживал Петра.
Петр это знал и ценил. И теперь, в свете вырисовывающегося «боярского заговора», царь вновь решил опереться на своего верного слугу, предав забвению все его криминальные «шалости».
Триумф Меншикова означал автоматический крах всех дел, заведенных как на него, так и на лиц из его окружения. А братья Соловьевы как раз и были такими лицами.
Из тюрьмы их освободили – правда, оставили в статусе «подследственных». Следствие – после расстрела Волконского – теперь вел гвардии майор Михаил Матюшкин. Новый следователь больше стремился не разоблачить братьев, а «подружиться» с ними. Ведь было ясно, что окончательное торжество родственников-казнокрадов не за горами. Так и вышло. В августе 1721 года царь распорядился освободить братьев Соловьевых «на поруки».
А еще через три месяца – в ноябре 1721 года – состоялась свадьба. Майор Михаил Матюшкин женился на… дочери своего бывшего подследственного Дмитрия Соловьева! Ушлый оперативник оказался «парнем не промах» – заимев тестя-миллионера, он мог уже не беспокоиться о своем будущем. Ну а то, что эти миллионы – ворованные… Так ведь решения ж суда не было! А, как мы знаем, «человека можно объявить преступником только по решению суда».
Кстати, судьба доносившего на братьев Соловьевых архангельского вице-губернатора Курбатова сложилась не столь удачливо. В 1721 году он так и умер в тюрьме. Вот что значило в те времена «бодаться» с Меншиковым…
Сейчас настало опять это время