13 августа 1950 года в столице Латвийской ССР Риге произошла страшная трагедия: возле набережной Даугавы перевернулся речной прогулочный пароход «Маяковский».
Маяковский» едва успел отойти от берега на 6-7 метров, как вдруг накренился на один борт, в открытые иллюминаторы хлынула вода, и он затонул. В результате начавшейся паники погибли 147 человек, среди которых были 48 детей.
Люди будто сошли с ума
Даже спустя столько лет в голове не укладывается: как такое могло произойти? Ведь не в штормовом море-океане, далеко от берега, а совсем рядом с причалом случилась столь невероятная трагедия!
Этот пароход под названием Vilnis, что значит волна, до Второй мировой войны был однопалубным речным судном. После войны его переделали, надстроив вторую палубу, и теперь он, став прогулочным, мог принимать на борт 150 человек. Тогда же он получил новое имя в честь советского поэта – «Маяковский» – и стал совершать регулярные рейсы между Ригой и историческим районом города Межапарк, который располагался на берегу Кишозера.
13 августа «Маяковский» благополучно завершил рейс, пришвартовавшись у причала напротив Рижского политехнического университета. Здесь собралась уже большая толпа желающих прокатиться на этом пароходе. Был жаркий воскресный денек, всем хотелось освежающей прогулки по Даугаве. Цена билета была совсем небольшой: 2 рубля 40 копеек. На причале собралось невероятное количество людей, значительно превышающее вместимость парохода.
«Маяковский» только-только пришвартовался, как на него устремились люди, даже не дожидаясь, когда с него сойдут пассажиры. Как говорили потом очевидцы, люди будто сошли с ума: словно муравьи, карабкались на пароход, некоторые даже прыгали на вторую палубу прямо с причала. Было ощущение, что пароход берут буквально штурмом, и крики капитана «Остановитесь!» не слушал никто.
В результате на борту парохода оказалось примерно 350 человек – это был невероятный перегруз. Судно, которое осело почти по иллюминаторы, все сильнее раскачивалось, его начало относить от берега. Когда стало понятно, что «Маяковский» черпает воду и начинает тонуть, сойти на берег было уже невозможно. Хотя пароход находился всего в 5-6 метрах от берега, выбраться на причал не позволяли отвесные стены набережной. Люди в панике цеплялись друг за друга в надежде спастись и вместе шли на дно. Лишь те, кто успеть отплыть подальше, спаслись. Повезло и тем, кто смог ухватиться за возвышающийся над водой капитанский мостик. Кого-то успели спасти рабочие, находившиеся неподалеку и пришедшие на помощь на шлюпке.
Елене Михайловне Карпухиной в 1950 году было 12 лет. Ее родители как раз собирались покататься на этом пароходе, а она почему-то не смогла. И вдруг девочка узнает о трагедии с пароходом «Маяковский». Не помня себя, она прибежала домой и там обнаружила своих родителей. Спросила: «Вы разве не поехали на пароходе?» Услышав в ответ, что решили не ехать из-за нее, девочка лишилась чувств. Ей повезло, что она не потеряла родителей. Чистая случайность. С другой стороны, она не может понять, что тогда происходило с людьми, почему им так уж нужно было попасть на этот злосчастный пароход? «Говорили о том, что люди виноваты во многом сами. Потому что цеплялись каждый за другого. И тот тонул – и они тонули».
Кто дал «малый вперед»?
Когда с затонувшего судна «Маяковский» подняли судовой журнал, выяснилось, что первый выход судна состоялся 5 августа. Рейсов до рокового дня 13 августа было сделано немало. Последняя запись в судовом журнале была сделана 13 августа в 9 утра. Там значилось: «Угольный склад, Рига, в ожидании рейса».
Прогулочным пароходом управляли два человека: капитан Бернхард Хаманис и его помощник Янис Вейдеманис Они договорились водить его по очереди – сутки через сутки. 13 августа дежурство выпало Янису Вейдеманису: для него, до этого управлявшего буксиром в Лиепайском порту, это было первое самостоятельное плавание.
Надо сказать, что в 1950 году основным местом швартовки парохода «Маяковский» был речной вокзал – он находился тогда в Агенскалнской бухте, напротив бывшего Дома печати, а вся клиентура находилась на Комсомольской набережной. Кстати, на пристани была прикреплена табличка «Швартовка судов запрещена». И это стало отягчающим обстоятельством в уголовном деле.
Когда «Маяковский» подошел к набережной, чтобы высадить пассажиров, завершивших поездку из Межапарка, огромная толпа людей ринулась штурмовать судно, не дав даже выйти приплывшим.
Как известно, на причале есть отбойный брус, а на борту у корабля – так называемый привальный брус. Получилось так, что Янис Вейдеманис слишком близко пришвартовал судно. Оно навалилось привальным брусом на отбойный и потом свалилось с него – после того, как пассажиры в панике стали бегать по судну. Пароход начал крениться и черпать воду.
В материалах дела имеются фото- графии угольного люка – через него в трюм загружалось топливо для парохода. Оказалось, что в момент катастрофы люк был открыт, и именно через него основная масса воды сразу же хлынула прямо в трюм. Выяснилось также, что в момент аварии Янис Вейдеманис был не на капитанском мостике, а на берегу: он пытался сдержать толпу.
Когда затонувший пароход подняли, то оказалось, что на машинном телеграфе, с помощью которого капитан передает команды в моторный отсек, было положение «малый вперед». Если старший офицер был на берегу, значит кто-то из матросов пытался отвести судно от берега? Но зачем? Ведь это усугубило положение и привело к большим жертвам. При большом перегрузе судна, напротив, ему нельзя было позволять отойти от причала!
Капитаны вины не признали
Известно, что на каждом корабле имеются спасательные круги, и они предназначены не только для того, чтобы их бросать утопающим за борт. По сути, когда корабль тонет, круги должны автоматически всплывать наверх, и тогда пассажиры судна могут на них спастись.
Что же выяснилось из материалов уголовного дела по «Маяковскому»? А выяснилось то, что эти круги были привязаны! Судя по всему, команда, опасавшаяся, что их украдут, взяла да и зафиксировала их веревками. Таким образом, пассажиры оказались в безвыходном положении: им не на чем было спасаться в воде.
Итак, согласно документам, на пароходе, который был рассчитан максимум на 150 пассажиров, оказались 350 человек. Некоторые каким-то образом умудрялись забираться на самую верхнюю, так называемую тентовую палубу, для пассажиров не предусмотренную. Все это способствовало сильному крену судна.
Никто не мог поверить, что в этот прекрасный солнечный августовский день может случиться такая беда. И кто же в ней виноват? Неужели только сами пассажиры, захотевшие в тот злополучный день оказаться на пароходе? Ведь их проход на пароход кто-то должен был контролировать? Кому они предъявляли свои билеты? Почему им удалось беспрепятственно прыгать с берега на вторую палубу?
Когда зимой того же 1950 года состоялся суд, капитан Бернхард Хаманис и его помощник Янис Вейдеманис своей вины не признали. Капитан Хаманис в момент трагедии вообще был на своей яхте с семьей в Рижском заливе. Однако и Хаманиса, и Вейдеманиса, а также еще трех ответственных чиновников из управления по транспортному освоению малых рек приговорили тогда к длительным срокам заключения: от 5 до 10 лет. Сидели они, правда, недолго: после смерти Сталина в 1953 году их отпустили на свободу и реабилитировали.