Летом 1944 года советская армия развернула такое широкомасштабное наступление на 1-м Белорусском фронте, что за две недели оказалась в 18o километрах от Варшавы. Именно тогда в Лондоне созрело решение поднять в столице Польши восстание, чтобы взять власть в свои руки, а при успехе – обратить штыки восставших против СССР.
Операция «Багратион», проведенная советскими войсками летом 1944 года, наделала в Лондоне много шуму. Журналисты хвалили Сталина за то, что он за две недели освободил от оккупантов территорию, равную площади Британии, а в правительстве хмурились: фунты стерлингов, вложенные в поляков, могли уйти коту под хвост. Если власть в Польше отойдет к коммунистам – все пропало. Для противодействия Советам англичане рассчитывали задействовать польское правительство в изгнании, которое они пестовали с начала войны.
Последний шанс
Премьер-министр Британии Уинстон Черчилль давно вынашивал идею, как с помощью конфликта между поляками и русскими остановить наступление СССР и обратить против русских армии США и Третьего рейха. Гитлера, разумеется, следовало отстранить, а еще лучше – уничтожить. Операцию англичане назвали «Буря».
Едва советские войска форсировали Вислу и остановились в одном броске от Варшавы, как глава польского правительства в изгнании Станислав Миколайчик обратился с призывом к бойцам подпольной Армии Крайовой поднять в Варшаве восстание. Следовало освободить город от немцев и поставить Сталина перед фактом, что у власти в Варшаве стоят лондонские эмигранты и смысла вводить в нее советские войска нет.
В случае, если советские части приблизились бы к польской столице, следовало встретить их огнем и штыками. Гибель патриотов «лондонских мудрецов» не пугала. Не пугала она и командира Армии Крайовой Тадеуша Коморовского, который прямо писал, что смерть повстанцев заставит Запад им сочувствовать. В общем и целом: резни могло не быть, но ее надо было устроить.
«Сочувствие» Британии накануне восстания было скромным: вместо оружия или помощи авиации англичане пообещали поляком теплое обмундирование! И это – летом.
Но Миколайчик от планов не отказался и решил разгромить немцев своими силами. В соответствии с инструкциями польского эмигрантского генштаба, после успеха восстания Армия Крайова должна была с помощью полицаев, находившихся на службе у немцев, уничтожить советских партизан в западных регионах Украины и Белоруссии и подготовить на этих землях мятеж, распространяя слухи о мстительности советских войск.
Такой ход событий не был для Сталина неожиданностью: поляки уже пытались провернуть подобное во Львове и в Вильнюсе, но потерпели фиаско. Нацисты без труда подавили восстания, а города приходилось освобождать советским солдатам. Восстание в Варшаве для Миколайчика было последним шансом на
успех.
Поэтому Сталин отдал приказ советским частям в соглашения с поляками не вступать, встречных разоружать и отправлять в фильтрационные лагеря, а тех, кто не соглашается вступать в Народное войско польское, – в лагеря для военнопленных. В случае оказания сопротивления применять силу.
В шаге от победы?
Восстание в Варшаве было изначально обречено на провал. Поляки почему-то решили, что если они начнут восстание за 12 часов до прихода советских войск, то немцы будут настолько заняты русскими, что без труда сдадут город. Но недооценивать нацистов было нельзя.
Когда уже уставшие от длительного наступления советские части вышли к Варшаве, у них на пути оказался укрепрайон в Седльце, а на окраине Варшавы бойцов встретила танковая дивизия «Герман Геринг». После того как советские войска потеряли больше 200 танков, наступление остановилось. И вовремя: в Варшаве русских ждали свежие дивизии СС «Мертвая голова» и «Викинг». Командующий 1-м Белорусским фронтом Рокоссовский приказал окапываться и подтянуть резервы и снабжение.
Но все это никак не отразилось на планах поляков, и командир Армии Крайовой генерал Тадеуш Коморовский 1 августа 1944 года подал сигнал к восстанию.
Вот как это событие описывал он в своих мемуарах: «Ровно в 5 часов началась стрельба из тысяч широко распахнутых окон. Со всех сторон обрушился град пуль на проходивших немцев, на занятые ими здания и марширующие соединения… Наши люди ринулись из домов и бросились в атаку. Через 15 минут весь город с миллионом жителей был охвачен борьбой. Остановился весь транспорт. Варшава перестала быть крупным центром коммуникаций в ближайшем тылу германского фронта, где скрещивались пути с севера, юга, востока и запада. Битва за город началась…»
Как все было на самом деле, можно узнать из донесений бойцов Армии Людовой, активно сотрудничавшей с СССР. По ним главной целью 25 тысяч плохо вооруженных бойцов Коморовского стал захват зданий администрации, банков, школ и электростанции. Ни о каком захвате вокзалов, мостов, дорог и уничтожении железнодорожных путей речи и не шло. Благодаря этому нацисты спокойно вывезли из Варшавы содержимое воинских складов. Баррикады, которые на улицах города возводили гражданские, тут же сметали танки. Армии Крайовой противостоял 20-тысячный гарнизон прекрасно обученных немцев и две дивизии СС. Поляки были обречены.
Провал за провалом
Провал восстания стал очевиден к вечеру. Тогда-то Коморовский и запросил помощи у Сталина, требуя в зашифрованной радиограмме, чтобы русские немедленно взяли Варшаву и спасли повстанцев.
Но теперь взять Варшаву стало труднее. Генрих Гиммлер приказал стереть город с лица земли и подтянул к нему особый танковый корпус СС Эриха фон дем Баха-Зелевского, головорезов из зондеркоманды СС Оскара Дирлевангера, два полка русских коллаборационистов и 10 батальонов Ваффен-СС Убивать повстанцев приехал командир «РОНА» поляк Бронислав Каминский, однако бойцы Армии Крайовой встретили его более чем достойно – дрались так, что солдаты Каминского были вынуждены окопаться.
Пока восставшие истекали кровью на древних улочках Варшавы, Миколайчик благополучно провалил переговоры в Москве со Сталиным, хвастливо заявив, что не собирается взаимодействовать с Советами, ведь его повстанцы вот-вот победят. Сталин равнодушно ответил, что Советская армия поддержит Миколайчика только в том случае, если он сможет договориться с Польским комитетом национального освобождения. В противном случае помощи не будет.
Действительно, для немедленной помощи полякам требовалось подкрепление фронта минимум 40 дивизиями. А кроме этого, высокий берег Вислы обещал стать могилой для многих тысяч советских солдат, которыми Ставка рисковать не хотела. Даже генерал Рокоссовский, поляк по национальности, называл восстание грубейшей ошибкой. И это несмотря на то, что в Варшаве у него жила сестра. Тем не менее, бросить поляков на произвол судьбы Советский Союз не мог.
После усиления войск 1-го Белорусского фронта 10 сентября советские войска начали наступление. Быстрым ударом они овладели предместьем Варшавы Прагой, 11 сентября части Войска Польского, усиленные советскими частями, стали переправляться через Вислу. Поляков поддержала советская авиация; за 17 суток в Варшаву было совершено свыше пяти тысяч вылетов самолетов с оружием, медикаментами и продуктами. К этому моменту в Варшаве умирали от голода десятки тысяч детей, а повстанцы получали паек в 150 граммов сухарей в сутки.
Но когда советские командиры стали устанавливать связь с повстанцами, выяснилось неожиданное: во-первых, «лондонское» правительство все еще надеялось взять власть в свои руки и хотело «политических» переговоров, а во-вторых, генерал Коморовский уже начал переговоры с немцами о сдаче города.
Попытка СССР помочь полякам успехом не увенчалась: десант Войска Польского был почти полностью уничтожен немцами. А 2 октября 1944 года Коморовский подписал капитуляцию, сдался нацистам и был отправлен в лагерь для военнопленных офицеров. Цена авантюры, задуманной «лондонскими мудрецами», оказалась высокой: 200 тысяч погибших.
Варшава была освобождена от нацистов Советскими войсками только 17 января 1945 года в результате тщательно продуманной Варшавско-Познанской операции. Тем не менее, свои жизни за освобождение города отдали 22 тысячи советских солдат и около 10 тысяч бойцов 1-й армии Войска Польского.
