Кронштадтское восстание 1921 года – явление для суровой Гражданской войны уникальное и, возможно, вообще к ней не относящееся. Кровавая вещь в себе. Мы разберем основные мифы, созданные вокруг этого мятежа за сто лет. И поговорим даже больше не о фактических фейках, а об идеологических.
Чем меньше писалось в классической советской историографии о каком-то сомнительном событии с точки зрения «единственной правды» Октябрьской революции 1917 года и Гражданской войны 1918-1922 годов, тем больше оно освещалось и препарировалось в перестройку и в 1990-е годы. Уникальные кронштадтские события из этой оперы. Тут, получается, свои пошли на своих – революционные солдаты на еще более революционных матросов. И мифы примерно тридцатилетней давности ничуть не уступили придумкам эпохи Ленина и Сталина. Главное – тогда «официально» права была Красная армия, а потом, при развенчании коммунизма, историкам пришлось перекраситься.
«Краса и гордость русской революции»
Вкратце напомним основную канву событий. Февраль 1921 года, уже подходит к концу Гражданская война, большевики укрепились в стране, и тем более в Петрограде. Проводится жесткая политика «военного коммунизма», продразверстка, а в стране в целом голодно. В том числе на острове Котлин, где с петровских времен разместился город-форт Кронштадт, основанный именно как военно-морская база империи. Хотя, кронштадтские моряки питались не так уж и плохо. На тот момент они получали в день по 1,5-2 фунта хлеба (1 фунт = 400 граммов), четверть фунта мяса, четверть фунта рыбы, четверть – крупы, 60-80 граммов сахара. Так ли уж голодно?
Понятно, что матросы стали символом, «красой и гордостью русской революции», по определению Льва Троцкого. Так они и не потеряли форму – в феврале 1921 года команды линкоров «Севастополь» и «Петропавловск» (которые саботировали военные действия в Первую мировую войну, между прочим) выдвинули политические требования новой власти: «Власть Советам, а не коммунистам!», также прошел оппозиционный митинг в центре Кронштадта.
Смольный, как говорится, решил: «пора брать». 7 марта части Красной армии прямо по льду отправились наводить на острове «конституционный порядок». И были разгромлены. Крепости там мощные (тогда – 16 фортов) и до сих пор внушительные, даже для XXI века. Глава Совнаркома Владимир Ленин решил не отступать. Атакующие части были усилены как численно (до 45 000 штыков за счет разных формирований вплоть до петроградской милиции, а им противостоял гарнизон в 26 000), так и оружием (159 орудий, 433 пулемета, 30 самолетов, которые совершили в итоге аж 137 вылетов).
Второй штурм состоялся 8-18 марта и через большую кровь завершился победой РККА. Цифры по убитым в советских учебниках весьма приблизительные, потому что много раненых умерли позже. Но они все равно скромные: около 1000 со стороны мятежников и вдвое меньше у атакующих. В реальности – наверняка в разы больше, при такой-то кровавой бане. Главное, около 8000 военных моряков сумели добраться до Финляндии.
Точно можно сказать, что ровно 2103 человека, защитников острова, плененных, были вскоре расстреляны органами ЧК, а еще более 6000 отправились по тюрьмам. Впрочем, 2 ноября 1922 года большинство оставшихся в живых мятежников с матросскими ленточками были амнистированы решением ВЦИК.
Роль коммунистов
Тема кронштадтского восстания настолько слоенный и еще даже не пропеченный толком пирог из разных событий, мнений, версий, чтений, политики, что будем лапидарны в изложении, но откровенны в предположениях, а также в развенчивании мифов. Тема актуальна еще и потому, что ныне существует и уже осуществляется мегапроект Минобороны РФ во главе с дочерью профильного министра Сергея Шойгу – Ксенией. Называется «Остров фортов» – реконструкция знаменитых фортов, которые пригодились от времен Петра до Сталина. Есть среди них форт «Константин», который оказал лучшее оборонительное влияние на события марта 1921 года. Сейчас его приводят в порядок.
Фортификационные сооружения были в этом месте уже к началу XX века, так что оборона Кронштадта 100 лет назад представлялась рабочей и посильной задачей. И первый миф, что уже мощная и закаленная в боях к тому времени РККА ну просто обязана была взять остров в кратчайшие сроки. Что вы! Там была собрана и по нынешним временам внушительная военно-морская группировка. С крупнокалиберными ору-днями, смотрящими в разные стороны Финского залива, потому что большевики атаковали со всех флангов, от Сестрорецка и Лисьего Носа до Петергофа и Стрельны.
Но миф второй, что весь гарнизон острова и местные гражданские жители выступили против новой власти. Совсем нет. Обыватели вообще старались не вмешиваться. Ядро восстания составили так называемые матросы Революционного комитета (Ревком). И они не имели поддержки в ряде фортов – таких стратегически важных, как, скажем, «Риф», «Обручев» и «Тотлебен». К слову, комендант последнего Георгий Лангемак наотрез отказался поддержать матросов, а в 1930-е годы стал одним из отцов-конструкторов «Катюши». Если бы весь остров был за Ревком, то, конечно, продержался бы дольше. Сколько – неизвестно, ведь наступила бы продовольственная блокада.
Миф третий, что требование «Советы без коммунистов» – некий справедливый тезис, потому что «проклятые коммуняки» сдали страну в Первую мировую войну. Это так и не так. Кронштадтские моряки первыми стали брататься с немцами и даже сдавать им корабли в обмен на пленных. А к 1921 году Гражданская война была практически выиграна красными именно за счет коммунистов – четких ячеек, внятной идеологии, реально поставленных задач командирами и комиссарами. Несмотря на то, что Врангель имел в Турции до 60 тысяч штыков «царской» армии, а вокруг были недружественные Финляндия, Прибалтика, Польша, именно коммунисты смогли затянуть страну в корсет государственности.
Фактор Тухачевского
Миф четвертый состоит в том, что Ревком собирался контратаковать РККА «на материке», в частности, в Сестрорецке. Историки опровергают эту романтическую версию – восставшие как раз надеялись на свой город-крепость, в прямом смысле бетонированный. И сидели ровно.
Миф пятый можно назвать полумифом, потому что касается политики, а это всегда лживая сфера. Обе стороны конфликта активно использовали прессу, рекламируя себя, что нормально, но еще попадая в орбиту интересов условных белых и сопредельных государств. К примеру, есть сведения, что эмигрантские круги активно приветствовали Ревком… Ну разве что по принципу – пусть там большевики друг друга побольше поубивают. Никакой искренней симпатии к балтийским матросам быть не могло – именно они были чуть ли не главными закоперщиками всяких смут, разложивших флот в Первую мировую войну. Офицеры это помнили. Самая близкая страна от конфликта – Финляндия, конечно, приняла спасшихся восставших, но уже тогда соблюдала некий «внеблоковый» статус. Несмотря на разделение на красных и белых и у себя.
Миф шестой, наверное, возник уже в перестроечное время. Мол, руководитель наступательной операции РККА, позже легендарный маршал Михаил Тухачевский, наделал вагон ошибок в том кровавом марте. Однако кронштадтскую оборону не смогли порвать немцы, она являлась самой «орешковой» в Российской империи, продуманной сложной инженерной системой сдерживания любой агрессии. И еще как пригодилась в Великую Отечественную войну! А Тухачевский справился. И известно, что его тактику внимательно и уважительно разбирают до сих пор на курсах высших офицеров Генштаба РФ.
Миф седьмой, что советская идеология сделала из той победы некую героику. Пример тому стихи Эдуарда Багрицкого, где есть такие строчки: «Нас водила молодость / В сабельный поход, / Нас бросала молодость / На кронштадтский лед».
На самом деле, после первых и вполне объяснимых восторгов от проведенной операции, потом на идеологическом уровне о Кронштадтском мятеже наоборот попытались забыть. Крепко забыть. Еще бы – «красные против красных», как так может быть…
Мы в начале статьи написали, что Кронштадтское восстание, возможно, даже выбивается из общей канвы Гражданской войны. Но, пожалуй, все же нет. Когда «многонациональный российский народ», как принято говорить сейчас, воюет не с немцами-турками, а сам с собой, это признак глубокого морального раздражения и разложения нации. Впрочем, уже через 20 лет после описываемых событий Кронштадт занялся своими прямыми обязанностями и сделал это геройски.
