В 1868 году капитан Королевского флота Британской империи Ричард Пауэлл привез в Плимут каменного истукана с острова Пасхи и подарил эту туземную скульптуру королеве Виктории. Ее Величество поблагодарила капитана и передала статую в Британский музей. Там и простоял Хоа Хакананайа (так именовался истукан) более 150 лет, пока во время культурной программы делегация островитян во главе с губернатором Рапануи госпожой Таритой Аларкон Рапу не оказалась с ним лицом к лицу.
Никто не мог предположить, что туземцы воспримут идола слишком близко к сердцу. Госпожа Рапу покормила идола, устроила для него выступление танцевального коллектива и сообщила сотрудникам музея, что наконец-то нашла предка всего рапануйского народа, после чего потребовала вернуть Хоа Хакананайа на историческую родину…
Неудачное знакомство
Европейцы открыли остров Пасхи сравнительно поздно – в начале XVIII века. В 1722 году голландский адмирал Якоб Роггевен, отправленный на поиски Южного материка, то есть Австралии, пристал к одинокому и, вероятно, необитаемому островку посреди Тихого океана для пополнения запасов пресной воды. Поскольку случилось это знаменательное событие аккурат в утро Пасхального воскресенья, то безымянную сушу назвали островом Пасхи.
Берега у суши были высокие и скалистые. Пока адмирал раздумывал, где безопаснее высадить людей для поисков воды, выяснилось, что островок вовсе не необитаемый. На нем жили раскрашенные дикари двух рас – одни похожие на индейцев, с выступающими носами, другие с негроидными лицами, кудрявые. Один из любопытных аборигенов доплыл до голландского корабля и теперь выказывал дружелюбие. Другие толпились на берегу и кричали. Но кому-то из матросов показалось, что они размахивают примитивным оружием. И раздался роковой выстрел. Первый убитый упал на землю. Толпа на берегу взревела, а голландцы для острастки дали залп из 50 ружей. На земле осталось еще с десяток тел. Туземцы в ужасе попрятались, а потом стали выползать из укрытий с дарами. Притащили и воду, и еду – все что хотели от них европейцы. Но задерживаться надолго на этом клочке земли смысла не было. В любой момент мог налететь шквал и разбить корабли о скалы. Так что на острове Пасхи моряки провели один день и одну ночь.
Однако встреча с островитянами голландцам хорошо запомнилась. Ее запечатлел в своем путевом дневнике сам адмирал, ее описал и участвовавший в этом плавании немецкий авантюрист Карл-Фридрих Беренс, издавший после возвращения на родину увлекательное «Путешествие по южным странам и вокруг света в 1721-1722 годы». Из него-то европейцы и получили первые сведения о затерянном в Тихом океане треугольном островке с огромными изваяниями, стоящими на высоких каменных платформах.
Идолы, как считал Беренс, были глиняными, но голландцы никак не понимали, как таких колоссов местные туземцы доставляют к берегу и водружают на платформы. Остров был лишен высоких деревьев, на нем рос разве что кустарник, у туземцев не было ни повозок, ни канатов, ни веревок, с помощью которых можно было перемещать этих истуканов. И тем не менее они умудрялись поставить статуи в ряд, лицами к центру острова, поместить им на головы корзины с белыми камнями, а на плечи – полоски белой ткани, спускающиеся до самой земли. Вне всякого сомнения, эти идолы были языческими богами.
Моаи на высоких аху
Современные жители Рапануи (так предпочитают называть остров Пасхи его обитатели) почти сплошь полинезийцы, даже те, которые считают, что ведут род от предков, построивших каменные платформы – аху. Если во времена Роггевена на острове проживало 1800-2000 аборигенов, то к середине XIX века их осталось не более сотни – большая часть погибла от завезенных на остров болезней. Остальных работорговцы пытались увезти на плантации Южной Америки, но туземцы оказались плохими рабами, и кто-то умер в пути, кого-то вернули умирать на родину. Способными дать здоровое потомство оказалось всего несколько десятков человек, да и те постепенно смешались с полинезийцами, переселенными с отдаленных тихоокеанских островов. И от аборигенов острова Пасхи осталось только воспоминание. И древности: знаменитые таблички ронго-ронго, немногочисленные деревянные статуэтки и каменные колоссы, которых насчитывается около тысячи.
По всему острову вдоль берегов стоят каменные платформы с каменными изваяниями предков, которых здесь называют моаи. Наибольшее их число сосредоточено на восточном берегу. Самые впечатляющие аху сложены из двух рядов каменных блоков, пространство между которыми засыпано необработанным камнем и галькой. Причем стена повыше стоит со стороны океана, стена пониже – со стороны суши. Внутрь острова от второй стены отходит пологий «пандус», сложенный из мелких камней. Для чего предназначались эти конструкции и кто их строил – никому не известно. Но, вероятнее всего, строители не собирались делать их постаментами для моаи, гораздо больше эти стены похожи на остатки древних сооружений, которые достались туземцам от их предшественников, умевших очень хорошо обрабатывать камень. Островитяне, которые этого не умели, складывали свои стены из необработанного, «рваного» камня. Многие аху состоят из двух видов кладки – идеально ровной из больших блоков и примитивной, «из камушков».
Водруженные на аху моаи имеют большую голову на коротком теле, практически усеченном под животом, на котором сложены их руки. Некоторые из них увенчаны круглыми шапками или «коронами» из красного туфа. Высота статуй разная, как и черты их лиц, но у многих из них глаза собраны из двух частей, белый камень изображает белок, красный туф в центре – зрачок. Изготовлены они были, очевидно, в разное время, но задолго до появления на острове европейцев. Хоа Хакананайа, которого госпожа Тарита Аларкон Рапу считает «предком предков» всех рапануйцев, как раз из этой серии истуканов.
Предок предков
Этот лавовый идол с большим мясистым носом, нависающим лбом, глубоко посаженными глазами, выпяченным тонким ртом и отвислыми ушами, весом в четыре тонны и ростом в два с половиной метра, на спине у которого вырезаны изображения птиц и какие-то культовые сцены, был изъят англичанами из церемониального дома в деревне Оронго. В отличие от прочих моаи «неполной формы», он тщательно отшлифован и имеет высокую художественную ценность. И, вероятнее всего, изображает местного вождя, жившего в период XI-XV веков. Именно в это время туземцы практиковали полинезийский культ птицелюдей и устанавливали тучных и коротконогих или почти безногих моаи на постаменты. Более точно датировать эту скульптуру современная наука не может.
Хоа Хакананайа переводится с рапануйского языка из семьи восточных полинезииских языков примерно как «утраченный друг», «скользящий по волнам», «ухмыляющийся друг», «мастер разбойных дел», «грабитель». Само существование культа Хоа Хакананайа связано с пришедшим из Полинезии обычаем выбирать вождя племени сроком на один год в период гнездования темных крачек. Только в Полинезии создатель Вселенной и человека носил имя Тане, а на Рапануи – Маке-маке. У Маке-маке было человеческое тело, но голова птицы. Его изображали с большими выпуклыми глазами, в его честь проводили праздник первого яйца. Центром почитания Маке-маке считалась деревня Оронго.
Раз в год в Оронго сходились все 10 родов рапануйцев и состязались за право встать во главе своего народа. Для победы нужно было преодолеть вплавь пролив между Рапануи и островком Моту-Нуи, первым найти там яйцо темной крачки, спрятать его в повязке на голове и вернуться на Рапануи. Победитель становился распределителем благ и вождем, но в довесок к высокому статусу должен был прожить целый год в изоляции в пещере, не стричь волос и ногтей. А соплеменники, напротив, получали удовольствие и практиковали ритуалы плодородия, которые и были изображены на спине идола – птицечеловек мужского пола с веслом силы, жена птицечеловека и ее вульва, новорожденный птенец. Хоа Хакананайа считался не только «рассекателем бурных вод», но и «начальником яиц». Очевидно, и само происхождение ритуала приписывалось этому «предку предков».
Длинноухие людоеды
По одним сведениям, полинезийцы приплыли на Рапануи с запада примерно в V-IX веке, по другим – 4 тысячи лет назад. Своим родоначальником они считали полинезийского вождя-изгнанника Хоту Матуа из страны Хива. Его люди высадились на берег Анакена, покрытый белым коралловым песком, и назвали новую землю «Мата ки ти ранги», то есть «глаза, глядящие в небо», или «те пито о те хенуа», то есть «пуп Земли». Но в полинезийском мифе проскальзывает упоминание «тех, кто уже жили», то есть каких-то аборигенов Рапануи. Ученые трактуют их как богов, но это вполне могли быть переселенцы, добравшиеся до Рапануи за столетия до полинезийцев. В отличие от круглолицых, смуглых и курчавых полинезийцев, это были люди с совершенно иной внешностью. Пожалуй, черты этих «богов» запечатлели многочисленные моаи из каменоломни в центре острова.
Они так и не были установлены ни на один аху. Более того, их даже не перемещали к побережью. Эти многотонные моаи, стоящие и лежащие, остались на склоне вулкана. У них длинные узкие головы, большие острые носы, выпирающие длинные подбородки, уши с длинными мочками, длинные шеи, глаза – просто впадины подо лбом, никаких вставок, стоящие фигуры по самый живот со сложенными руками засыпаны землей. Судя по этой общей черте, моаи менее крупные и массивные, с круглыми лицами, делались по образцу вкопанных и потому лишились половины своего тела. Кто автор этих статуй – неизвестно, но явно не полинезийцы. Этот исчезнувший народ обладал совсем другой техникой обработки камня и, вероятно, строил стены-аху со специфической полигональной кладкой. Однажды и по неясным причинам работы в каменоломне прекратились, а сам народ куда-то исчез. Куда и когда – сокрыто мраком.
Зато у рапануйцев существует своя версия истории. Они, конечно, были первыми, хотя и столкнулись на острове с божественными птицелюдьми, заповедавшими им ритуал первого яйца. Зато потом на их Рапануи явились «чужие» – головы у них были длинные, уши свисали ниже подбородка, а нрав был жестокий и воинственный. Кротких и мирных жителей Рапануи, которых они называли презрительно «короткоухими», «длинноухие» заставили таскать с полей камни и сбрасывать в воду, чтобы увеличить размер своих владений. Они стали, по сути, хозяевами острова и терроризировали «короткоухих», пока те не взбунтовались и не загнали «длинноухих» за «пограничный ров» на востоке острова. Война велась не на жизнь, а на смерть. «Длинноухие» оказались людоедами, немало «короткоухих» детей окончили дни в их желудках. Но в войне победили «короткоухие», они обманом загнали «длинноухих» в ров, там и сожгли. Остался всего один «длинноухий» на всем острове, его показывали, как местную достопримечательность.
За время войны враждующие стороны успели свести под корень все буйные тропические леса на своем клочке земли. Зато активно достраивали каменные стены, превращая их в аху, и устанавливали на них истуканов – в память о своих вождях. В том числе, вероятно, и о Хоа Хакананайа. Богов «длинноухих» они сбросили с постаментов.
Защитить народ Рапануи
До 2019 года никто из специалистов представить себе не мог, что над знаменитым экспонатом Британского музея нависнет угроза репатриации. Конечно, в прошлом рапануйцы поклонялись Маке-маке, Ронго, Тики, Мауи, Тиве, Роаи, Хове, Аранги-коте-коте, делали деревянные статуэтки демонов с торчащими ребрами – моаи кавакава, верили в души предков акуаку, героев и героинь татане, но почти за три века христианизации все эти верования были, казалось, забыты навсегда. Как и Хоа Хакананайа. Но вдруг оказалось, что этот Хоа – чуть ли не самый почитаемый Главный предок, который защищает народ Рапануи от напастей и бед.
Госпожа Тарита Аларкон Рапу так и заявила музейным работникам; «Хоа Хакананайа – это душа нашего народа, и ею владеете вы». Со всей женской непосредственностью она всплакнула на камеру, припомнила бабушку, которая умерла, так и не увидев своего Хоа, и потребовала вернуть украденное. Не вернуть – значит усложнить дипломатические отношения между Британией и государством Чили, в состав которого входит остров Рапануи как самоуправляемая территория. Вернуть – значит создать юридический прецедент, грозящий музею тем, что его залы заметно опустеют. Ведь возврата национального достояния могут потребовать Египет, Иран, Ирак, Греция, Италия и даже Нигерия. Да и другие музеи с «рапануйскими святынями» тоже под
угрозой.
Истуканы с Пасхи имеются и в Новой Зеландии, и в Бельгии, и во Франции, и, разумеется, в США, Даже в нашей отечественной Кунсткамере найдется пара фигурок островного происхождения. Рапануйские экспонаты хранятся и в музее Кон-Тики в Осло. Кстати, госпожа Тарита Аларкон Рапу обратила свое внимание и на этот музей. Но норвежцам удалось отбиться от нападок. С Хоа Хакананайа все гораздо хуже. Ведь он такой большой. И красивый.
