Есть люди, которые задают вектор движения. Это относится к науке и искусству, к обществам и целым странам. Их справедливо и заслуженно называют «первые». Григорий Наумович Каминский был одним из таких титанов, двигавших в нужном направлении огромную страну.
Его жизнь была полна событий и потрясений, которых хватило бы на десятерых. Народный комиссар здравоохранения РСФСР и СССР, первым в мире продвигавший тему медицинской профилактики как основы здравоохранения, личный враг Л. Берии и человек, открыто критиковавший политику Иосифа Сталина…
— В нашей семье всегда чтили его память, — рассказывает внук Григория Наумовича, доктор медицинских наук Григорий Дмитриевич Каминский. — Об этом говорит хотя бы то, что после него уже в третьем поколении есть люди, для которых забота о здоровье людей стала профессией. К сожалению, его жизнь была настолько же короткой, насколько и яркой. И закончилась трагически. Я читал первый том его «лубянского дела» — остальные хранятся в личном архиве Сталина, который до сих пор засекречен. Страницы этого тома в каплях крови и пота. Я врач, я знаю, о чем говорю. Его били и пытали очень жестоко.
РАЗНОСЧИК «ПРАВДЫ»
Гриша Каминский родился в семье рабочего-кузнеца 1 ноября 1895 года в Екатеринославе (ныне г. Днепр, Украина). С 1906-го учился в одной из минских гимназий, там же увлекся революционными идеями, занимался агитацией, распространял газету «Правда». Затем было два курса 1-го Московского медицинского университета, где он проявил себя уже как лидер — был старостой курса. После Февральской революции его избрали членом Московского бюро РСДРП(б), а через полгода направили в Тулу строить и организовывать новую жизнь целой губернии — и это в 22 года! Университет пришлось бросить. Тогда ему казалось, что с медициной придется распрощаться навсегда…
ЗАВИСТЬ, НЕПРИЯТИЕ, ЛОЖЬ
Три года Каминский был секретарем Тульского губернского комитета РСДРП(б), председателем Тульского военно-революционного комитета. Он сделал все, чтобы в городе оружейников события не приняли кровавый оборот. Затем энергичного и деятельного организатора направили в Баку — после Первой мировой и Гражданской войн восстанавливать нефтяную промышленность, поднимать сельское хозяйство. Тульские большевики писали в Баку: «…в лице тов. Каминского коммунисты и весь пролетариат Тульской губернии уступают бакинскому пролетариату самое лучшее, что имелось в тульской организации».
Каминского избрали секретарем ЦК РКП(б) Азербайджана, он возглавил Бакинский Совет рабочих и крестьянских депутатов, стал членом Политбюро республики. Энергичный, принципиальный, успешный, он вызывал зависть и неприятие у многих. И именно в Баку он вступил в противостояние со своим ровесником М. Багировым — руководителем республиканской ЧК и с 21-летним Лаврентием Берией, управделами ЦК КП(б) Азербайджана. В то время проводилась чистка партийной организации, и в процессе расследований появились сведения о службе Л. Берии в контрразведке оппозиционной партии «Мусават», выступавшей за национально-территориальную автономию для Азербайджана, а также о его сотрудничестве с английской контрразведкой МИ5. Разумеется, Каминский тоже получил эту информацию. Вопрос был настолько важным, что его передали на рассмотрение в Центральную контрольную комиссию ВКП(б).
В ответ Багиров и Берия отправили Сталину послание, в котором грубо оклеветали Григория. Его дело рассматривалось на заседании Закавказского бюро ЦК, на котором председательствовал И. Сталин. На защиту Каминского встал известный большевик С. Орджоникидзе. В итоге все для Григория закончилось благополучно, но это событие стало знаковым для молодого коммуниста. Он писал Орджоникидзе: «Я больше смущен колебаниями и нерешительностью, какую проявляет в отношении меня Коба, чем трудностями».
НЭП
Новая экономическая политика, провозглашенная большевиками в августе 1921 года, требовала грамотной и энергичной реализации. 25-летнего Каминского назначили заместителем председателя Сельскосоюза и главой одного из крупнейших в те годы профсоюзов — Союза сельскохозяйственных и лесных рабочих (Всеработземлес). Вскоре он стал одним из руководителей Колхозцентра РСФСР и СССР. Повсюду была разруха, а аграрный сектор был главным в стране. Назревал голод, и можно только представить себе объем и сложность задач, стоявших перед Григорием. Тогда ему впервые пришлось по-настоящему сопротивляться партийным решениям. В 1929 году на ноябрьском пленуме ЦК ВКП(б) Каминский выступил категорически против насильственных методов объединения крестьянских хозяйств в колхозы. Но к тому времени НЭП уже был свернут, и «неправильного» руководителя отлучили от руководства сельскохозяйственным фронтом.
ГУБЕРНАТОР
В 1932-1933 годах его, опытного организатора, назначили на пост председателя исполкома Московского областного совета — в наше время это соответствует должности губернатора Московской области. И здесь Григорий Каминский выступил новатором. Его главной идеей стал переход от административных методов управления к экономическим. Он ратовал за усиление роли сельхозкооперации и развитие рыночных отношений, за регулирование финансовой системы. При этом настаивал на строжайшем контроле за качеством продукции.
ГЛАВНЫЙ ВРАЧ СОЮЗА
Одним из важнейших вопросов того времени было здоровье нации. Идеи, реализуемые до этого, нужного результата не давали. Учитывая двухлетнее медицинское прошлое Каминского, его назначили наркомом здравоохранения РСФСР, затем главным санинспектором СССР, а с 20 июля 1936 года он стал и наркомздравом (министром здравоохранения) СССР. Это единственный случай совмещения столь высоких постов в области здравоохранения. Он организовал инспекционные выезды сотрудников Наркомздрава в ряд областей страны, сам посетил некоторые из них. Тщательно изучив положение дел, направил в ЦК ВКП(б) письмо: «Нельзя мириться с имеющим место во всех больницах размещением больных в коридорах, с теснотой в палатах, крайне недостаточным количеством коек для детей, с неудовлетворительным состоянием больничных зданий…»
Г. Н. Каминский придавал исключительно большое значение санитарной службе, повысил требования к санитарному состоянию предприятий пищевой промышленности, к органам коммунального хозяйства. Его деятельность быстро дала результаты — вышло постановление ЦИК СССР «О подготовке врачей», в 10 медицинских вузах были организованы санитарно-гигиенические факультеты.
Его чрезвычайно беспокоила и эпидемиологическая обстановка в стране. Малярия, брюшной тиф и другие опасные заболевания выкашивали целые селения. Он нещадно критиковал пассивность в борьбе с эпидемиями, замалчивание ситуации с инфекционными заболеваниями: «Вошло в практику замалчивание материалов по движению эпидемических заболеваний и борьбе с ними. Дошло до того, что врачи не знали о движении эпидемий не только в Союзе, но и в тех городах, где они работали… Некоторые «умники» пытались даже из медицинской печати искоренить слово «эпидемия».
Его категорически не устраивало недостаточное финансирование здравоохранения: «Нигде и никто так безобразно не строил, как мы… Многие лечебные учреждения строились годами, а дальше фундамента дело не шло. 150 объектов начато было строительством 4-5, даже 10 лет назад… Сейчас с исключительной ясностью должна быть осознана огромная угрожающая отсталость здравоохранения, которая задерживает культурный рост страны».
Именно Каминский добился серьезного увеличения ассигнований на здравоохранение, медицинской и фармацевтической промышленности. Он настоял и на сохранении частной медицинской практики, поощрял даже изучение восточной медицины! Молодой нарком дружил с основоположником советской генетики С. Г. Левитом и с выдающимся ученым, лауреатом Нобелевской премии по медицине И. П. Павловым. «Умный большевик, с ним все охотно сотрудничают», — говорил о Каминском академик.
— В свете сегодняшних событий особенно важно, что мой дед твердо поставил вопрос по разграничению санитарно-гигиенической и эпидемиологической служб, — рассказывает доктор медицинских наук, руководитель отдела инфекционной патологии национального центра фтизиатрии инфекционных болезней Г. Д. Каминский. — Он был убежденным сторонником идеи профилактического направления советской медицины и вместе с Н. А. Семашко стал ее основоположником. Во многом благодаря ему в Советском Союзе путем всеобщей вакцинации полностью избавились от черной оспы. Даже в подвалах Лубянки он отстаивал необходимость развития советской генетики и вирусологии, объявленными в то время буржуазными лженауками. Григорий Наумович стал первым министром здравоохранения, развивавшим сеть больниц в городах и фельдшерских пунктов в каждом селе.
ПРОТИВОСТОЯНИЕ
В 1937 году на июньском Пленуме ЦК ВКП(б) Г. Каминский вновь столкнулся с НКВД, выступив против Ежова и Берии. Выйдя на трибуну вслед за наркомом внутренних дел СССР Ежовым, который требовал новых особых полномочий в связи с выявлением широкого круга «врагов», Григорий Наумович спросил: «Почему членов ЦК арестовывают без ведома других членов ЦК? Это нарушение Устава партии. То, что сейчас творится, — это безумие, так можно уничтожить всю партию. Я знаю перечисленных людей как верных ленинцев». Сталин тут же перебил его: «А вы не друзья с вышеуказанными врагами народа?.. Вы одного поля ягода…»
В перерыве заседания Григории Каминский, имевший партбилет № 0000171, был арестован сотрудниками НКВД. Его обвинили в том, что в Наркомате здравоохранения он организовал террористическую группу и участвовал в ряде диверсионных актов (в частности, развернул склады медикаментов на западной границе СССР, хотя войны с Германией не предвиделось). Несмотря на страшные пытки, бывший нарком отказался признать себя виновным и никого из коллег не оклеветал.
В обвинительном приговоре, подписанном прокурором СССР Вышинским, говорилось: «Являлся организатором и руководителем антисоветской группы правых в системе Наркомздрава. С целью вызова недовольства среди населения и свержения советского строя проводил большую вредительскую работу во всех
областях народного здравоохранения».
Отдававший всего себя за здоровье страны, Григорий Каминский был уничтожен репрессивной машиной как «враг народа». 10 февраля 1938 года в возрасте 42 лет он был расстрелян. Его полностью реабилитировали лишь после смерти Сталина.
О первом наркоме здравоохранения написано несколько книг, а в Туле есть улица, названная его именем.
