Во время холодной войны в мирном небе шла самая настоящая война – совсем не холодная. С перестрелками, воздушными боями, сбитыми самолетами, убитыми и пленными. По некоторым данным, с 1950 года советские летчики уничтожили 27 самолетов-нарушителей, принудив к посадке или вытеснив из советского воздушного пространства еще не менее 60.
Большая охота
Разумеется, под «советскую раздачу» попадали не только американские самолеты. В указанное выше число не входят летательные аппараты, сбитые советскими летчиками за пределами СССР – над Китаем, во время Корейской войны, на Ближнем Востоке, во Вьетнаме, над территорией стран Варшавского договора.
В конце января 1964 года двухмоторный самолет СТ-39А (транспортная версия учебно-тренировочного самолета Т-39А Sabreliner) BBC США вылетел с авиабазы в Висбадене. Задание было рутинное: трехчасовой тренировочный полет. Экипаж состоял из трех человек: пилота-инструктора и еще двух его подопечных, проходивших переподготовку на пилотов Т-39. Так звучала официальная версия американской стороны. Учебный самолет оказался в воздушном пространстве ГДР в районе Эрфурта, примерно в 80 км от границы Западной Германии с Восточной.
В Советском Союзе относительно тех событий придерживались совсем другой точки зрения, согласно которой это была разведывательная миссия. Но данный тип самолета для разведки не использовался. Позже советской стороной было высказано предположение, что самолет должен был спровоцировать усиленную работу радиотехнических средств советских ПВО и его полет был скоординирован с моментом прохождения американского разведывательного спутника. Версию случайного залета (например, из-за потери ориентации) советские военные сразу же отмели. Хотя при скорости 800 км/ч оказаться в воздушном пространстве ГДР довольно просто – нужно каких-то там шесть минут.
Американский самолет засекли задолго до пересечения границ, и соответствующие меры были приняты заранее. «Скажем так, летит с той стороны самолет – похоже, рвется к границе. На сколько его можно подпустить? Когда он уже станет действительным нарушителем? А нарушитель обычно приближается к границе ГДР до тех пор, пока на локаторах западной стороны не появятся изображения двух советских истребителей, встречающих его», – писал впоследствии маршал авиации Иван Пстыго. В 1964 году он был генерал-лейтенантом, командующим 16-й воздушной армией.
По данным американских источников, полет учебного Т-39А шел без неожиданностей, пока на 47-й минуте радары двух американских станций ПВО в Западной Германии не засекли, что на скорости 800 км/ч он стремительно приближается к границе с Восточной Германией. Все попытки связаться с бортом на нескольких частотах оказались тщетными: никто на связь не выходил. Позже удалось установить, что его система радиосвязи дала сбой и экипаж был не в состоянии ответить. Буквально через пять минут после того, как Т-39А пересек границу, операторы радаров засекли две отметки приближающихся советских истребителей. Какое-то время все три отметки двигались на восток, затем истребители повернули на запад, а третья отметка исчезла…
Советское командование немедленно направило на перехват нарушителя дежурное звено перехватчиков с аэродрома Альтенбург: два истребителя МиГ-17Ф. Судя по всему, это дежурное звено подняли и вывели заблаговременно именно в тот квадрат, где должна была появиться цель.
Никаких попыток предупредить перехваченный самолет о нарушении границы или принудить его к посадке не было – пара МиГ-17Ф атаковала его с ходу, сразу по обнаружении. Первый же залп из двух 23-мм пушек буквально развалил СТ-39А, его обломки рухнули возле тюрингской деревни Фогельсберг и сгорели. Все
три пилота погибли.
Командование, узнав, что сбит не боевой самолет, а учебный, было сильно разочаровано. Пытались было выдать Т-39 за разведывательный – их причисляли к боевым, но не вышло: ни малейшего намека на наличие соответствующей аппаратуры среди обломков обнаружить не удалось. Был оперативно подготовлен соответствующий доклад для министра обороны, маршала Советского Союза Родиона Малиновского, который, в свою очередь, также одобрил смелые действия истребителей.
Обоих старших лейтенантов, которые за штурвалами атаковали американский самолет, повысили в звании до капитана и присвоили квалификацию военных летчиков 2-го класса, а генерал армии Иван Якубовский самолично вручил им в Цербсте награды. Один из них был награжден орденом Красного Знамени, другой – орденом Красной Звезды. Потом обоих отправили на учебу в Военно-воздушную академию. Но попутно они выполняли еще одну функцию – стали примером для других летчиков в ГСВГ (Группе советских войск в Германии). Руководство как бы демонстрировало «подрастающему поколению» военных – вот, мол, как надо действовать, сбивайте их всех, чтобы неповадно было «чужакам» воздушное пространство Советского Союза и дружественных социалистических стран нарушать.
Ответная реакция
Разумеется, на международном уровне разразился скандал: Госдепартамент США выразил протест, назвав уничтожение самолета «шокирующей и бессмысленной акцией». «Хладнокровное убийство», «Красные атакуют американский самолет», «Три американца убиты в безоружном тренировочном самолете», «Убийство офицеров» – с такими заголовками вышли на следующий день многие американские издания.
Конечно, американцы тоже никогда не были белыми и пушистыми. Самолеты ВВС США время от времени появлялись над Восточной Германией: ГДР они тогда не признавали, а границы между зонами оккупации, по их мнению, были вовсе не равнозначны «нерушимым» государственным. Надо заметить, в большинстве случаев у них были законные основания для полетов: пролет военно-транспортных и транспортных самолетов стран НАТО в воздушных коридорах ГДР был разрешен согласно Потсдамским соглашениям.
Так для чего же американцы проявляли такую разведывательную активность? По одной из версий, подобное поведение для американцев стало вопросом выживания. Ударная мощь и численность советской группировки в Восточной Германии была настолько огромной, что «прозевать» ее развертывание в наступление означало сразу же поражение. Армада, разгромив силы НАТО, за считаные дни дошла бы до Ла-Манша. Логика американских военных якобы была такова: лучше уж рискнуть, пожертвовав самолетом, и даже не одним, нежели зевнуть момент возможного перехода русских в наступление.
Засады в воздухе
Такие операции «охотники за самолетами» стали проводить незадолго до инцидента с СТ-39А по приказу командования, разъяренного нередкими залетами западных самолетов в ГДР. Как написал в своих воспоминаниях генерал Петр Левченко, «пока мы занимались совершенствованием системы ПВО, самолеты западных стран, как бы проверяя нашу готовность, периодически продолжали нарушать воздушные границы ГДР». При этом генерал признал, что самолетами-нарушителями воздушного пространства ГДР чаще всего были спортивные и учебно-тренировочные, да и большинство этих нарушений были столь незначительными, что «пресечь такие мелкие нарушения дежурными силами ПВО было очень трудно».
Москва же была непреклонна и требовала пресекать. В этих целях был разработан ряд мероприятий, которые были утверждены главкомом Иваном Якубовским. По воспоминаниям Ивана Пстыго, «советская авиация в ГДР постоянно находилась в повышенной степени боеготовности. На некоторых участках летчики временами дежурили, сидя в кабинах самолетов. Им полагалось взлетать мгновенно после сигнала. За эти секунды летчик должен был «выскочить» на взлетно-посадочную полосу, быстро взлететь, вместе с командиром полка разобраться в обстановке и пресечь нарушение границы, а если она нарушена – “наказать” виновника во что бы то ни стало». При этом сам же военачальник признавал: «Следует заметить, что западная граница ГДР – это не прямая, а довольно извилистая линия с выступами-“сапожками”. Самолет, летящий вдоль границы и пересекающий эти “сапожки”, периодически тоже становится нарушителем…»
Утром деньги, вечером стулья…
Полковник Виталий Иванников, бывший летчик-истребитель, служивший тогда в ГДР, рассказывал: «Нас, пилотов, стали ориентировать исключительно на применение оружия. Нашей задачей стало не предотвращение инцидентов в воздухе, а их провоцирование. Мы были нацелены именно на уничтожение самолетов западных стран, намеренно или случайно вышедших за рамки “коридора”. Нарушителями и, следовательно, нашими мишенями считались все военные, военно-транспортные и гражданские самолеты – различий не делалось…»
За каждый сбитый самолет летчикам были обещаны высокие ордена, причем без привычных бюрократических выкрутасов – по факту и практически сразу. Существовала установка для пилотов: сбивать все и немедленно, не ломая голову над тем, кто там что нарушил и почему. Довольно часто возникали ситуации, при которых такая директива могла стать причиной трагедии.
Однажды возникла ситуация, во время которой советские истребители перехватили чехословацкий рейсовый самолет Ил-18, на борту которого находилось более 100 пассажиров. Самолет совершал плановый полет из Копенгагена в Прагу. По маршруту Ил-18 погода была холодной, почти сплошная облачность с мощными грозовыми зарядами, и чехословацкие пилоты решили эту облачность обойти слева, нарушив границу ГДР. Когда средства ПВО засекли Ил-18, то идентифицировали его как западный самолет-нарушитель, подняв на его перехват дежурные истребители. Генерал Якубовский тут же приказал: «Сжечь самолет-нарушитель».
Ни о каком принуждении к посадке или предупредительных выстрелах не велось и речи! Но случилось чудо: летчики-истребители немного затянули с исполнением приказа и вдруг увидели на самолете чехословацкие опознавательные знаки. После чего немедленно доложили об этом на КП своего полка. Буквально в последний момент Якубовскому успели сообщить: самолет – чехословацкий, и главком свой приказ об уничтожении отменил. Так удалось избежать трагедии и сохранить жизни многих людей.
На картинке Су-24М. Это бомбардировщик. Воздушный бой он не ведет.
Автор кактотоднобоко проблему описывает – злые русские и светлые амеры