Наверняка многие слышали о так называемом колхозном рабстве в Советском Союзе, когда, крестьянам не выдавали паспортов и чуть ли не в крепостные времена их вернули. Ведь дешевая рабочая сила на селе нужна была, так что нечего в города разъезжаться. Но всегда, если начать разбираться в деталях, можно выяснить много интересного и неожиданного. Например, про то, что колхозники, оказывается, не были крепостными. Разберем этот, а также другие популярные мифы, связанные с сельскими жителями.
Миф о пенсиях
Вот есть известный миф о том, что колхозникам якобы не платили пенсий. Вроде не положено было. Приведем формулировку мифа, как он записан в одном из курсов лекций по отечественной истории: «Особенно тяжелая доля выпала крестьянам (колхозникам не полагалось пенсии, отпусков, они не имели паспортов, не могли покинуть деревню без разрешения властей, платили налог на землю и т. д.)». Похожие сообщения кочуют из учебника в учебник, оседая в головах школьников и студентов. Но как было на самом деле?
Напомним, что в 1935 году в Конституции СССР было закреплено право всех граждан государства на пенсионное обеспечение. Единого пенсионного фонда с налоговыми вычетами для него на тот момент не существовало. Выплата социальных пособий по нетрудоспособности и старости возлагалась непосредственно на артели, которые должны были создать с этой целью социальный фонд и кассу взаимопомощи.
Также Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О льготах престарелым колхозникам и единоличникам» от 8 сентября 1937 года были освобождены от поставок сельхозпродукции и уплаты денежных налогов хозяйства колхозников и единоличников, нетрудоспособных ввиду преклонного возраста (60 лет и старше) и не имеющих в семье трудоспособных членов.
Устав сельхозартели от 1935 года обязывал правление колхоза согласно решению общего собрания всех членов артели создавать социальный фонд для оказания помощи инвалидам, старикам, колхозникам, временно утратившим трудоспособность, нуждающимся семьям военнослужащих, для содержания детских садов, яслей и сирот. Фонд должен был создаваться из полученного колхозом урожая и продуктов животноводства в размерах не свыше 2% от всей валовой продукции колхоза. Колхоз, по возможности, выделял в фонд помощи продукцию и денежные средства.
Как можно заметить, система соцобеспечения существовала еще в раннесталинские времена. Кроме этого, по своему усмотрению колхозы также могли устанавливать престарелым колхозникам и инвалидам труда постоянное пенсионное обеспечение путем ежемесячной выдачи им продуктов, денег или начисления трудодней. Так что и до конца 1960-х колхозники тоже получали пенсию, но выдавало ее не государство, поскольку не существовало пенсионного фонда, а сам колхоз или артель.
Для рабочих и служащих государственные пенсии устанавливаются в 1956 году законом о государственных пенсиях. Ну а с выходом в 1964 году «Закона о пенсиях и пособиях членам колхозов» происходит окончательное становление пенсионной системы СССР и государство полностью берет обязанности по социальному обеспечению граждан. При этом в постановлении Совмина СССР было особо отмечено, что колхозы по своему усмотрению могут сохранить свои пенсионные выплаты – в дополнение к государственной пенсии.
Миф о паспортах
Это, вероятно, самый известный миф. Его сторонники утверждают, что в стране существовали необоснованные ограничения на передвижения населения внутри СССР. А гражданам в сельской местности вообще приходилось быть почти крепостными – паспорта колхозникам в СССР начали выдавать только лишь в 1974 году.
«…в СССР существовало серьёз-ное ограничение гражданских прав и свобод практически всего населения страны. В силу этого население СССР, в сравнении с другими цивилизованными странами, имело низкую мобильность, драконовская паспортная система, строгий воинский учёт существенно ограничивали возможности выбора места проживания и работы)» – вещает один из историков. Но так ли было на самом деле?
В реальности мобильность населения в СССР была достаточно высокой и в рамках паспортной системы играла заметную роль в повседневной жизни страны. Вспомним то время. В 1920-1930-е годы страна переживала переход от аграрного к индустриальному обществу, неизбежно связанный с переездом значительного числа населения из сельской местности в города. Стремясь регистрировать и регулировать этот процесс, власть ввела институт местной регистрации или прописки (1925 год), а также паспортную систему (1932 год). Она действовала в городах и рабочих поселках, не охватывая сельскую местность. Паспорта в сельской местности действительно были введены только в 1970-е годы.
Однако эта система регистрации населения вовсе не исключала возможности миграции людей из деревень в города. «Между переписями 1926 и 1939 годов сельская местность СССР потеряла в миграциях 18,7 млн чел., то есть почти весь естественный прирост» – сообщает статистика. С 1959 по 1974 год (введение паспортов в деревне) сельскую местность покидало и переселялось в города до 1 миллиона человек ежегодно. Так что передвигаться было возможно и без паспорта.
Из деревни в город
Столь активная миграция из деревни, не охваченной паспортной системой, объяснялась довольно просто: паспорта сельским жителям все-таки выдавали на организованной основе, ограничивая их число возможностями города по принятию новых жителей.
Желающим учиться в профучилище, поступить в институт, «делать военную карьеру», трудиться на вновь созданных предприятиях и т. д. паспорта все-таки выдавали. Существовала определенная проблема «просто переселиться в город» – по двум причинам, и обе зависели не от наличия паспорта, а от наличия института прописки. Государство считало своей обязанностью обеспечить каждого человека жильем и рабочим местом. Рабочее место, кроме того, требовало определенной квалификации.
Но куда без работы и жилья денется «просто так приехавший», не имеющий квалификации и образования? Эту проблему можно наблюдать сегодня на улицах больших городов, когда на улицах ходят бездомные и попрошайки, которые согласны на любую, в том числе и криминальную, работу. Да, действует свободная экономическая миграция, и каждый может, продав дом в деревне, попытать счастья в столице. Но можно так же быстро все потерять и стать бомжом без средств к существованию.
Важно подчеркнуть, что, если не считать объективных ограничений емкости жилья и промышленности в городах, советский гражданин был полностью свободен в выборе места жительства. Он мог не только перебраться из города в деревню в рамках области или даже республики, но и свободно перемещаться по всей территории Союза. Это отражает, в частности, статистика миграционного сальдо РСФСР: 1951-1955 гг. (670 тысяч человек); 1956-1960 гг. (783 тысячи человек); 1976-1980 гг. (607 тысяч человек); 1981-1985 гг. (869 тысяч человек); 1986-1991 гг. (1110 тысяч человек). Чтобы определить, насколько велики эти цифры, можно провести исторические и международные сопоставления. Например, в 1980-е годы доля населения, сменившего за год место жительства, составляла в СССР 5-6%. В 1998 году она составила в России 1,4%, в Венгрии – 4%, в Швейцарии – 6,1%, в Австралии – 7,9%.
Таким образом, следует признать, что уровень мобильности населения в Советском Союзе, несмотря на часто упоминаемую ограниченность географии выдачи паспортов, соответствовал среднему мировому уровню, не являясь ни слишком высоким, ни слишком низким.
Мифы о трудоднях
Это тоже популярная с 1990-х годов тема. Колхозники делили доход колхозов по трудодням. Трудодень – это не рабочий день, а определенный объем работы, норма: скосить определенную площадь, прополоть или вспахать. Передовики зарабатывали в день десятки трудодней. Тем не менее даже при таком счете в 1939 году был установлен минимум того, что нужно было отрабатывать в колхозе, – от 60 до 100 трудодней в год. Отработал их – можешь месяцами отдыхать. В это время в городе могли наказать и за 20 минут опоздания на работу.
С началом войны рабочих рук стало остро не хватать на полях, минимум трудодней был увеличен аж до 100-150 трудодней в год. Шли дебаты, казалось, это маловато, но правительство порекомендовало колхозам увеличить норму до 150 трудодней для женщин и 200 трудодней для мужчин только после смерти Сталина. Между прочим, даже война не заставила всех колхозников работать больше: только за 5 месяцев 1942 года тех колхозников, кто не отрабатывал минимум трудодней, отдали под суд 151 тысячу человек, из них 117 тысяч были осуждены. Осужденные обязывались работать в своем же колхозе, но с них 6 месяцев удерживалось 25% трудодней в пользу колхоза.
И даже после войны не всех крестьян могли заставить отрабатывать смешную для рабочих норму. За лето 1948 года только из РСФСР были высланы в отдаленные районы 12 тысяч колхозников за уклонение от работы. Высылались они по решению колхозного собрания. В разных местностях были и местные повинности (к примеру, требовалось отработать на ремонте до-рог или торфозаготовках), но государство требовало от крестьян исполнить всего две обязанности. Со своего личного участка (а при Сталине они могли достигать 2 га при минимум одной корове) колхозник должен был заплатить денежный налог и часть продукции продать, подчеркиваем – продать государству, но по государственной цене, то есть той, которая была уже в 10 раз выше мировой, но все же ниже базарной. Насколько это требование несправедливо? Ведь рабочие все 100% своей продукции продавали по госценам.
Итак, какую же часть произведенной продукции государство требовало продать ему по госцене? Исследователи Безнин и Димони подсчитали, что в 1948 году средний крестьянский двор продавал государству по госцене 9% молока, 16% шерсти, 38% овчин и козлин. В 1950 году он продавал 5 кг мяса из 21,7 кг полученных и 11 яиц из каждых 63,6 шт. Куда девалось остальное? Шло на базар и продавалось уже по «рыночной» цене.
ммммммм
А как же в песне пели: ты колхозная, тебя любить нельзя!!