В СССР в первой половине XX века за красивыми фотографиями с парадов физкультурников скрывалась реальная жизнь, прагматичная, жестокая и переполненная подозрительностью. А хозяевами этой жизни были те, кого Троцкий называл «золотая молодежь русского термидора». Однако в конечном итоге их судьба по большей части сложилась печально.
Физкультурная работа в СССР изначально была тесно связана с военной подготовкой. В 1920 году был учрежден Высший совет физической культуры (ВСФК), председателем которого стал Николай Подвойский, один из творцов Октябрьской революции, бывший нарком по военным делам РСФСР.
Будь готов!
С 1923-го по 1926 год этим ведомством руководил нарком здравоохранения РСФСР Николай Семашко. Но потом решили, что физкультура – это все же не оздоровление, а укрепление тела и духа в преддверии грядущих сражений. И настало время «золотой молодежи русского термидора». Вот только в итоге практически все довоенные руководители Совета физкультуры и его правопреемника – Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта (ВКФКС) были репрессированы и расстреляны. Такая судьба постигла Василия Михайлова, руководившего этим ведомством в 1926-1930 годах, Николая Антипова (1930-1934), Василия Манцева (1934-1936), Ивана Харченко (1936-1937) и Александра Зеликова (1937-1938).
Некий горький курьез состоит в том, что все они, помимо прочего, обвинялись в саботаже. А ведь их достижения вспоминают до сих пор. С 1930-го по 1933 год в школах были введены уроки физической культуры, а в Москве и Ленинграде стали работать научно-исследовательские институты физической культуры, которые существуют и по сей день. В мае 1936 года было принято решение ВЦСПС об организации 64 добровольных спортивных обществ-профсоюзов, по принципу ранее созданных обществ «Динамо» (1923) и «Спартак» (1935). С 1936 года начали проводиться чемпионаты СССР по фут-болу, собиравшие на трибунах огромное количество людей.
Правда, советский спорт варился в собственном соку. Олимпийские игры в СССР рассматривались как классово чуждое явление, а олимпийские идеалы считались буржуазными.
Каток репрессий
В период 1936-1940 годов в СССР возникла своеобразная тенденция на репрессии по профессиональному признаку. Заговоры выявлялись среди военных, врачей, писателей и прочих. И физкультурников эта «мода» тоже не обошла стороной.
Можно сказать, что 1930-е годы в СССР были временем правления неучей. Например, нарком обороны Ворошилов имел два класса образования, председатель ЦИК Калинин, в ведомстве которого находился ВКФКС, три года проучился в начальном училище и два в вечерней школе для рабочих. Сотрудники НКВД, разоблачавшие «врагов народа», тоже не блистали образованностью. Дела они клепали, как на конвейере, по одним и тем же схемам. Выдумывали организацию заговорщиков, которая ставила целью вредительство и саботаж, а также теракты в отношении каких-либо видных представителей руководства страны. А потом под этот сценарий издевательствами и пытками выбивала признания, которые были «царицей доказательств».
С физкультурниками так и произошло. Им «шили дело» по стандартным лекалам, с небольшим нюансом. До физкультурников руки у работников НКВД дошли после военных и комсомольцев, а потому их дело было продолжением предыдущих. На базе ГЦОЛИФКа проходили физическую подготовку как младший, так и репрессированный высший командный состав Красной армии, а Тухачевский приезжал туда поиграть в теннис. Соответственно, в связях с врагами народа в РККА обвинили сотрудников ГЦОЛИФКа. Расстреляли многих, начиная от ректора института старого большевика Семена Фрумина и закачивая поваром.
Дело по руководителям ВКФКС имело корни в комсомольском деле. Иван Харченко, прежде чем возглавить советский спорт, занимал руководящие должности в ЦК ВЛКСМ. И там, с его слов, стал участником пьянок с разложившимися людьми, проникся ненавистью к советскому строю. Когда его в 1936 году назначили первым секретарем ВКФКС, он был сформировавшимся ярым антисоветчиком. А там уже существовала антисоветская организация, которую возглавлял бывший главный физкультурник, некогда нарком почт и телеграфов СССР, Николай Антипов. На своей даче он организовал штаб-квартиру этой организации, где регулярно происходили пьянки и вербовка новых членов. Таким образом за рюмкой водки Антипов и завербовал Харченко. И поручил ему создание боевой группы.
Арестованные физкультурники дружно дали нужные следствию показания. Мол, в их организации были созданы три боевые группы, которые во время спортивного парада на Красной площади 12 июля 1937 года сначала должны были выстрелить в Сталина, стоящего на трибуне, из машины, оформленной под футбольную бутсу, а потом с крыши ГУМа открыть огонь по остальным членам Политбюро. Не беда, что кроме выбитых из подследственных признаний других доказательств организации покушения не было. В те времена и признаний было достаточно, чтобы осудить людей за самую дикую фантазию следователей.
С чем эти следователи, вероятно, испытали некоторые затруднения, так это с обвинениями во вредительстве. Физкультура – это не завод, там аварию не устроишь. Обвинять чиновников в том, что они подпиливали ножки «козлам», через которых спортсмены прыгают, несерьезно. И тогда воспользовались скандалом с марафонским забегом 6 октября 1936 года на чемпионате СССР по легкой атлетике в Москве. В ту пору шахтеры и колхозники сплошь и рядом ставили рекорды. Спортсменам как-то негоже было отставать от них. Тогда оргкомитет соревнований под председательством Бориса Кальпуса сократил дистанцию марафонского забега на два километра. На нем победил некто Храмов с результатом – 2 часа 33 минуты 42 секунды, что было почти на уровне призеров марафона на Олимпиаде 1936 года. На Западе, когда услышали об этом, немало удивились и попросили перемерить московскую марафонскую дистанцию сотрудников финского посольства. Тогда обман и вскрылся. И выяснилось, что заместитель председателя Комитета по делам физкультуры и спорта при СНК СССР Кальпус в 1933 году был судим за антисоветскую агитацию. Без долгих проволочек его обвинили во «вредительстве» и «подрыве авторитета советского спорта» и по приговору суда расстреляли. Также к высшей мере за этот марафон был приговорен один из первых в стране заслуженных мастеров спорта, главный инспектор легкой атлетики Александр Маляев.
Но «чекистам» всегда было мало просто выдумать антисоветскую организацию, нужно было связать ее с коварными происками Запада. Выставить советских граждан подлыми наймитами коварных иностранных спецслужб. Поэтому без особых ухищрений они записали спортивных функционеров, ездивших в командировки на Запад, в шпионы и выбили из них соответствующие показания.
Братья Старостины
Во время следствия по делу физкультурников постоянно всплывала фамилия братьев Старостиных. Старший брат, Николай, был одним из учредителей и руководителей общества «Спартак», а младшие – Александр, Андрей и Петр – в составе футбольной команды этого общества стали чемпионами страны в 1936 году. Именно Старостины 12 июля 1937 года ехали на параде физкультурников по Красной площади в той злополучной бутсе, из которой должны были стрелять по Сталину.
Но почему-то в 1930-х годах они избежали репрессий. Для них «черные дни» настали уже во время войны. Николай, Андрей и Петр Старостины, мужья их сестер – футболисты Петр Попов и Павел Тикстон – были арестованы в ночь на 21 марта 1942 года. Спустя некоторое время был арестован и Александр Старостин, находившийся на фронте.
Сначала на следствии им попытались вменить организацию теракта. Однако обвинение про покушения из бутсы рассыпалось, когда футболисты вспомнили, что вместе с ними в ней сидели два сотрудника НКВД. Тогда вместо терроризма футболистам вменили антисоветские высказывания и экономические преступления. Якобы, используя должностное положение, они систематически расхищали спортивные товары с пред-приятий системы промкооперации, а деньги, вырученные от их продажи, делили. Ущерб государству был оценен в 160 тысяч рублей.
В результате Старостины получили по 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества. Мало того, что их лишили всех наград и почетных званий, так их имена еще вымарали из футбольных справочников, а забитые ими голы переписали на других футболистов.
После двух лет лагерей Николай был досрочно выпущен, его братья отсидели весь срок.
