1 сентября 1812 года (ст. ст.) на совете в Филях решался вопрос, оставить Москву без боя или дать новое сражение. Однако Михаил Кутузов отдал приказ отступать. Главнокомандующий понимал, что Наполеон, войдя в город, будет ожидать мирных предложений. Москва для французов явилась ловушкой. С первых дней вступления неприятеля в город начался пожар, ставший символом Отечественной войны.
Ход пожара вполне поддается описанию на основании первоисточников. Естественно, что разнятся показания о часе его начала и месте, поскольку каждый наблюдал происходящее с того места, где сам находился. Поэтому одни в силу этого замечали его раньше, а другие позже. Есть свидетельства, что пожар начался днем, в сумерках, вечером, в ночь на 2 сентября (по старому стилю). Но в самой дате сходятся все показания современников: пожар начался именно в понедельник, 2 сентября.
Столичные поджигатели
Местом начала пожара, согласно описаниям современников, являются Красная площадь, Китай-город, Никольская и район Каменного и Яузского мостов. Таким образом, как очевидно, пожар начался в самых богатых кварталах, с большим количеством магазинов и лавок со складами. Поджигатели выбрали эти места для того, чтобы склады с продовольствием не достались французским варварам.
В 8-9 часов вечера пожар вспыхнул сразу в нескольких пунктах. На Солянке – около Воспитательного дома, в Китай-городе – в скобяных и москотильных (химических) рядах и около Гостиного двора. Затем он перебросился за Яузский мост, по направлению к Швивой горке.
Один из очевидцев наблюдал, как громадное здание Гостиного двора походило на исполинскую печь, из которой вырывались густые клубы дыма и языки пламени. Возможно было ходить лишь по наружной галерее, где находилось множество лавок. Одновременно с пожаром шел страшный грабеж, при котором даже не было слышно криков. Грабители работали молча и сосредоточенно. Слышался только треск пламени, стук разбиваемых у ладверей и грохот от падающих сводов. Пламя пожирало беспощадно все сокровища Европы и Азии, которые веками хранились здесь.
Пожар быстро распространялся. Спасаясь из горящих домов, по улицам бежали толпы жителей. Среди них видны были охваченные отчаянием старики, а полуодетые женщины в слезах бежали с маленькими детьми на руках, увлекая за собой плачущих детей постарше.
Ночью Наполеона не посмели разбудить, чтобы сообщить ему о пожаре. Но и утром, услышав о том, что вокруг Кремля повсюду распространился пожар, император не воспринял ситуацию серьезно. Он отнесся к этому совершенно равнодушно. Он поначалу объяснял себе возникший пожар беспорядками в войсках и небрежностью, с которой жители покидали дома. Он не мог поверить, что русские поджигают свои дома, чтобы они не достались другим.
Однако есть воспоминания, что еще на рассвете, 3 сентября, когда итальянский отряд вступал в Москву, улицы были уже полны клубов дыма. Одновременно с пожарами начались и грабежи, смертоубийства и всякого рода жестокости и поругания. 3 сентября французы подожгли Московский Вдовий дом, где находились тысячи тяжелораненых русских солдат, которые оставило командование в Москве.
Обвиняется губернатор?
Когда именно начался пожар, до сих пор неясно, поскольку историки-бонапартисты стараются так или иначе оправдать действия французских мародеров, а патриотические историки пытаются же преимущественно снять вину с поджигателей со стороны российского народа. Некоторые исследователи винят и губернатора Москвы Федора Ростопчина, который приказал вывезти из города весь огнегасительный запас.
Чтобы разобраться до конца с этим вопросом, следует сопоставить данные о причастности к пожару разных сторон. Тогда становится очевидным, что он во многом возник по целому комплексу причин.
Обратимся к воспоминаниям надзирателя Воспитательного дома в Москве Ивана Тутолмина. 11 октября 1812 года в письме императрице-матери он писал: «Была учинена жестокая расправа над русскими ранеными, которые, по мнению французского командования, могли стать организаторами партизанских отрядов». Гвардейцы напали на Кудринский госпиталь, размещенный во Вдовьем доме, где находилось до трех тысяч раненых русских солдат. Французы стреляли по госпиталю из пушек, бросали в окна горючие вещества. И как ни пытался смотритель Вдовьего дома Мирицкий остановить этот акт, здание было сожжено и в нем сгорело до 700 человек раненых. Из них некоторые смогли спастись и выползти.
В этот же день отряд русских казаков, прокравшись в город через Замоскворечье, поджег Москворецкий мост и Ордынку. Скоро Замоскворечье стало объято пламенем, закрывая неприятельской армии доступ к южным переправам из Москвы. Наполеон, осознавая значимость данных переправ, приказал для их спасения предпринять ряд мер. Французские гренадеры прилагали все усилия, чтобы спасти от огня Москворецкий мост. Но под огнем падавших головешек и искр он загорался вновь и вновь. Находиться на одном и том же месте больше одной минуты было трудно. Меховые шапки гренадеров, которые тушили пожар, буквально тлели на их головах. Сохранить мост так и не удалось.
Таким образом, анализируя эти два примера, можно сделать вывод, что вина в случившемся пожаре лежит на обеих сторонах. Но тогда почему в каменном городе масштаб достиг такого размаха, что выгорело до 75% города?
Бешеный шквал
В ночь с 3 на 4 сентября поднялся сильный ветер, который вскоре перешел в настоящую бурю. Порывы ветра разносили огонь по всем частям города. Это был настоящий огненный вихрь. Генерал-майор Тутолмин докладывал императрице, что «4 сентября был самый жесточайший пожар: весь город был объят пламенем. Горели храмы, превращались в пепел дома».
4 сентября, утром, Наполеон обошел Кремль. Везде, куда бы он не посмотрел, виднелся бушующий океан огня. Огонь охватил дома вокруг Кремля, и уже загорелась Троицкая башня. Вдруг раздался крик: «Пожар в Кремле!» Огонь дважды охватывал строение, в котором находился император, и его дважды удавалось потушить. Но башня над арсеналом все еще горела!
Маршалы стали настойчиво просить Наполеона немедленно переехать в загородный дворец. Он сразу не согласился, и это чуть не стоило ему жизни. Когда он со свитой наконец вышел из Кремля, искры падали уже на него и на окружающих, дышать было все труднее.
Позже Наполеон писал: «Нас окружал целый океан пламени: оно охватывало все ворота крепости и мешало нам выбраться из нее. После долгих поисков удалось найти возле груды камней подземный ход, выводивший к Москве-реке». Через этот проход Наполеону с его офицерами и гвардией удалось выбраться из Кремля.
А тем временем ветер достиг силы урагана. 4 сентября пылали Пречистенка, Арбат, вся Тверская, и огонь прорывался дальше по направлению Земляного вала, через Красные ворота и Воронцово поле, и еще дальше по ту сторону Яузы, объяв все Замоскворечье. Теперь уже горели еще нетронутые части города. Огонь овладел Мясницкой, Трубною, Басманной и всей Немецкой слободой.
4 сентября мародеры разгромили университет, выломав двери во всех его зданиях, а в ночь на 5 сентября подожгли его. Сгорели главное здание, обсерватория и другие помещения со всеми собранными в них научными ценностями.
Утром 5 сентября Наполеон обратил свои взоры на Москву, надеясь, что пожар затих. Но он бушевал по-прежнему. Весь город казался громадным огненным столбом, вздымающимся к небу и окрасившим его ярким взором. Погруженный в созерцание этого зрелища, он нарушил свое мрачное молчание восклицанием: «Это предвещает нам великие бедствия!» В ночь на 6 сентября, около 3 часов ночи ветер стих и пошел проливной дождь, который хотя и не мог совсем прекратить пожар, но заметно ослабил его. Пожар стал затихать только 7 сентября и совсем утих на следующий день. Пожар длился непрерывно 6 дней. Но и в следующие дни, несмотря на холодный дождь, очаги пламени вспыхивали то тут, то там. В своей книге о наступлении Наполеона историк Евгений Тарле отмечал: «Собственно редкий день пребывания французов в Москве обходился совсем без пожара… Император ясно понял, что теперь заключить мир с Александром будет еще труднее, чем было до сих пор. Он еще не знал тогда, что мир с Россией для него не только труден, но невозможен, и что война, которую он считал со взятием Москвы оконченной, для русского народа после гибели Москвы только еще начинается».
