За свою многовековую историю Москва выгорала дотла 12 раз. Причиной становились то капризы природы, то человеческая небрежность. А в 1547 году соединение этих причин привело даже не к одному пожару, а к целой серии вспышек огненной стихии.
ЗАБЫТЫЕ ПРАВИЛА
В начале XVI века застройка Москвы оставалась в основном деревянной. Крыши часто крыли соломой, швы между бревнами смолили. Одновременно росло число жителей, и застройка уплотнялась. Даже на территории Кремля дома буквально лепились один к другому.
«Тленные громады зданий, – писал историк Николай Карамзин, – ждали только искры огня, чтобы сделаться пеплом». Но до большой беды долго не доходило. А все потому, что Иван III повелел организовать несколько пожарных команд, а в 1504 году издал свод законов, который можно назвать первыми правилами противопожарной безопасности.
Москву поделили на участки, за каждым был закреплен объездной голова. Он обязан был с рассвета до заката объезжать свой район, следить за исполнением царских предписаний и в случае возгорания поднимать тревогу. Ночью «решеточные чиновники» перегораживали улицы, «чтобы воры нигде не зажгли, не положили бы огню, не накинули ни со двора, ни с улиц».
Ремесленникам предписывалось работать с огнем вдали от жилых строений, поощрялся вывод мастерских за город. Иван III даже запретил топить летом избы и бани, а с наступлением сумерек возбранялось зажигать в домах любые светильники. Но его преемник – Василий III – на эти указы смотрел сквозь пальцы, а к воцарению Ивана Грозного о них вообще забыли. И это понятно: Иван III лично принимал участие в тушении пожаров, иногда даже получая серьезные ожоги, а у Василия III были другие интересы.
Не до правил противопожарной безопасности было и правительству Глинских при малолетнем Иване IV. Объездным головам и «решеточным» перестали платить жалованье, а мастерские постепенно вернулись на свои старые места в посаде и торговых рядах.
Как назло, весна 1547 года выдалась короткой, жаркой и засушливой. В конце апреля Москва-река, едва освободившаяся от льда, уже обмелела. Другие столичные реки и вовсе пересохли, торговые баржи беспомощно сели на брюхо у причалов. Май и июнь в этом смысле оказались ничем не лучше.
ПРЕДСКАЗАНИЕ ЮРОДИВОГО
Первое серьезное возгорание произошло уже 12 апреля в Москательном ряду между Ильинкой и Варваркой. Потом горели Зарядье, Ильинка, Соляной двор. Из-за пожара взорвалась башня в Китай-городе, где хранились запасы пороха.
Сначала очаги возгорания удавалось тушить. Но скоро воды в столичных реках не стало. В конце месяца полыхнули Яузская улица, гончарные и кожевенные кварталы. К середине мая начисто погибли 8000 домов плавок.
В народе поползли слухи, что все это божья кара за грехи правительства Глинских и молодого царя Ивана IV. 3 июня с Благовестной колокольни сорвался колокол, что было истолковано как дурной знак. Известный своими прорицаниями юродивый Василий Блаженный 21 июня явился перед царем и изрек: «Загорелося Воздвижение на Арбате».
– Иван Грозный послал проверить, но там пожара не было. Вместе с боярами царь удалился в село Воробьево на богомолье.
В народе пошли слухи, что царь бежал, чтобы не видеть «отчаяния народного». К тому же и пророчество Василия Блаженного тут же сбылось: на Арбате вспыхнул пожар такой силы, что от жара рассыпались даже каменные дома. Огонь охватил всю Москву, не минуя и Кремля. Весь город представлял собой огромный костер под тучами густого дыма. Две трети столицы превратились в золу и пепел, погибло около 4000 человек.
Тут же нашлись свидетели, видевшие, как Анна Глинская, бабка царя, по весне «вынимала сердца человеческие, да клала в воду, да тою водою, ездя по Москве, кропила, оттого Москва и выгорела». Народ бросился громить боярские усадьбы, уцелевшие при пожаре. Прямо в соборе убили дядю царя – Юрия Глинского.
Затем толпа рванула в Воробьево, требуя выдать на расправу все семейство. Но царь не дрогнул: зачинщиков схватили и казнили, остальных разогнали. Но Глинских Иван Грозный от власти отстранил. То есть пожар, прозванный в народе «великим», имел серьезные политические последствия.
А еще Иван Грозный вернул многие «противопожарные» указы своего деда и даже ввел новые. Например, летом на печи в домах накладывали печати, чтобы этими печами нельзя было пользоваться. А в каждом дворе или на крыше повелели держать бочки с водой. И даже первый ручной насос в Москве появился сразу после великого пожара 1547 года.
