Вряд ли есть в нашей стране хоть один человек, мало-мальски интересующийся военной техникой, кто не слышал о знаменитом коломенском Конструкторском бюро машиностроения (АО «НПК «КБМ»). О его продукции снимают документальные фильмы, показывают передачи на главных каналах российского телевидения, спорят на заседаниях Организации Объединенных Наций, ведут переписку по линии МИД ведущих держав. История КБМ также неплохо освещена в многочисленных публикациях, посвященных ракетному и минометному оружию. Но вот в музее этого предприятия побывать удается далеко не всем.
Немногочисленных посетителей Музея КБМ встречает витрина с увеличенной фотокопией совсекретного Постановления Государственного комитета обороны СССР №1576 от 11 апреля 1942 г. за подписью Верховного Главнокомандующего. Этим документом И.В. Сталин распорядился организовать Специальное конструкторское бюро гладкоствольной артиллерии (СКБ НВ), выделив его из состава ленинградского НИИ-13 и усилив специалистами Ленинградского артиллерийского завода №7 им. М.В. Фрунзе, киевского завода «Арсенал» и московского НИТИ-40. Новое СКБ предписывалось разместить в Коломне на базе цеха 11 «Б» завода №4 Наркомата вооружения. Начальником назначили инженера Бориса Ивановича Шавырина.
С этого момента на территории бывших артиллерийских мастерских началась новая история, тесно связанная с инженерным гением выпускников Московского высшего технического училища имени Н.Э. Баумана – Героя Социалистического Труда Б.И. Шавырина и Героя Социалистического Труда С.П. Непобедимого. «Бауманку» закончил и еще один сотрудник КБМ – Герой Социалистического Труда А.С. Тер-Степаньян. Один из их преемников, В.М. Кашин, который тоже вышел из стен этого прославленного учебного заведения, за свой труд в 2017 г. был удостоен звания Героя Труда Российской Федерации.
Б.И. Шавырин прибыл в Коломну уже состоявшимся инженером и руководителем. Еще в СКБ-4 Ленинградского артиллерийского завода №7 имени М.В. Фрунзе под его руководством в 1937–1938 гг. были разработаны четыре типа минометов, в том числе 120-мм полковой ПМ-38. Однако, несмотря на достигнутые успехи, Борис Иванович был обвинен во вредительстве. От ареста его спас лично нарком вооружения Б.Л. Ванников, но Шавырин был вынужден в 1940 г. сменить место работы на НИИ-13. В 1941 г. ему пришлось заняться переработкой конструкции ПМ-38 в соответствии с суровыми условиями военного времени.
Осенью 1941 г. группа Шавырина всего за два месяца спроектировала упрощенную модификацию ПМ-38, принятую на вооружение под наименованием «120-мм миномет 52-М образца 1941 г.». Гладкоствольная система массой 273 кг выстреливала мины на дальность 5500–5700 м с темпом до 6–15 выстр./мин. В результате выпуск минометов на одном и том же оборудовании вырос в 1,8 раза.
В Коломне работа в данном направлении продолжилась. Так, ко всем советским 120‑мм минометам, в том числе ПМ-38, ПМ-41 и московскому ПМ-43 конструкции А.А. Котова, был разработан универсальный колесный ход В-20, позволивший повысить мобильность минометных подразделений. А шавыринский 52-М-843Ш занял достойное место в экспозиции Музея.
Конечно, в Музее не обошлось и без 82‑мм батальонного миномета БМ-37 конструкции Б.И. Шавырина. Напомним, что первый советский 82-мм миномет был спроектирован под руководством инженера Н.А. Доровлева группой «Д» Газодинамической лаборатории Артиллерийского НИИ на основании изучения трофейного 81-мм французского миномета «Стокса-Брандта», доставшегося РККА в 1929 г. в ходе конфликта с «белокитайцами» на КВЖД. БМ-36, принятый на вооружение в 1936 г., имел прямоугольную опорную плиту и в походном положении весил 67,7 кг. Ленинградским конструкторам завода №7 удалось спроектировать новый образец данного гладкоствольного орудия – БМ-37 (52-М-832Ш), который поступил на вооружение в 1939 г. Он был на 6,7 кг легче предшественника и отличался круглой опорной плитой. В 1941 г. миномет получил колесный ход, а после доработки в Коломне – модернизированную двуногу, новое крепление прицела и типовые колеса.
Нашлось место в экспозиции и «паллиативному образцу траншейной артиллерии» – 37-мм миномету-лопате. Первую такую систему ВМ-37 спроектировал М.Г. Дьяконов в Ленинграде в 1938 г. Мина массой 270 г выбрасывалась на дальность 300 м. Примечательно, что в собранном виде минометом можно было пользоваться как малой саперной лопаткой. Но на практике такое оружие оказалось одновременно и плохой лопатой, и никудышным минометом. Тем не менее, в 1941 г. Б.И. Шавырину, трудившемуся тогда в ленинградском НИИ-13, поручили разработать аналогичное, но более эффективное изделие. Его миномет-лопата пошел в серийное производство в том же году и стрелял уже 400-граммовой миной. Но вот о точности стрельбы из этой системы говорить не приходилось. Практика показала неэффективность 37-мм минометов вообще и комбинированного «инструмента», в частности. Уже в феврале 1942 г. ВМ-37, как и изделие НИИ-13, сняли с производства.
В годы войны СКБ НВ активно занималось созданием новых образцов оружия, в том числе 160-мм и 240-мм минометов, 50‑мм танкового и 55-мм авиационного минометов, 82‑мм противотанкового орудия с кумулятивной миной и многих других. Но в условиях войны до принятия их на вооружение дело
не дошло.
Б.И. Шавырин и его коллектив в годы войны провели огромнейшую работу по освоению и увеличению выпуска минометов на эвакуированных заводах в тылу. Вклад Бориса Ивановича в Победу был по достоинству оценен: 16 сентября 1945 г. Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР ему присвоили звание Героя Социалистического труда. Вместе с ним Героями тогда стали А.Н. Туполев, Г.С. Шпагин, М.В. Хруничев, А.А. Горегляд, Н.Л. Духов и другие руководители и конструкторы отечественного оборонного комплекса.
После войны работа по гладкоствольному артиллерийскому оружию продолжилась. В Советскую Армию поступили 160-мм и 240-мм минометы, бомбометные установки – одноствольный бесшточный БМБ-2, многоствольная МБУ-200 (выполненная по образцу британского «Хеджхога»), которой оснастили многочисленные СКР проекта 50, и ее более дальнобойная модификация МБУ-600. Проектировались бесшумно-беспламенный миномет ББМ и другие различные образцы. Конструкцию М-160 и М-240 посетители могут изучать на макетах в зале музея, а на территории КБМ, недалеко от проходной, установлен
миномет М-160 (52-М-853).
Самым грандиозным образцом, созданным под руководством Б.И. Шавырина, стал 420‑мм самоходный миномет 2Б1 «Ока», способный вести огонь специальными боеприпасами. В 1957 г. эту систему, изготовленную всего в четырех экземплярах, передали в состав 2-го Кенигсбергского артиллерийского полка РГК. Хотя 2Б1 успел попугать супостатов одним своим участием в парадах на Красной площади в 1957, 1960 и 1961 гг., его военная карьера оказалась недолгой. После появления тактических ракет комплекса «Луна» он потерял свое значение. В Музее представлен, разумеется, только макет «Оки». Впрочем, этот миномет можно увидеть на открытой площадке Военно-исторического музея артиллерии, инженерных войск и войск связи в Санкт-Петербурге.
Значительно более широкое распространение имели 82- и 107-мм безоткатные орудия Б-10 и Б-11. Первое из них Советская Армия получила в 1954 г. Орудие массой 86 кг обеспечивало дальность прямого выстрела кумулятивным снарядом 390 м, а его бронепробиваемость достигала 250 мм по нормали. Использовалось Б-10 и для поражения живой силы противника: дальность стрельбы осколочно-фугасной миной составляла 4250 м. Система Б-11 оказалась покрупнее и помощнее. Дальность ее прямого выстрела была уже 450 м, бронепробиваемость кумулятивным снарядом – 300 мм; стрельбу осколочно-фугасными минами допускалось вести на дальность до 6650 м. 82-мм «безоткатка» Шавырина представлена в Музее КБМ.
Малоизвестной страницей истории КБМ является проектирование межконтинентального ракетного комплекса «Гном» в мобильном исполнении. Проект, который отличался, как сейчас сказали бы, значительной инновационной составляющей, инициировал лично Председатель ВСНХ Совета Министров СССР Д.Ф. Устинов. Трехступенчатая МБР диаметром 2618 мм и длиной 16140 мм, имея массу всего 29 т (в транспортно-пусковом контейнере – 31,2 т), должна была доставить ядерную боевую часть на дальность 11 тыс. км. Вторая и третья ступени работали на твердом смесевом топливе. А первая ступень была комбинированной: твердотопливный ускоритель с тягой 125 т выбрасывал ракету на высоту 3,6 км под траекторным углом 36°, а далее благодаря высокой набранной скорости включался прямоточный реактивный двигатель переменной тяги – 52–97,7–3,7 т. В момент отделения первой ступени скорость ракеты составляла 1702 м/с, еще две ступени разгоняли ракету до 6942 м/с.
Проектирование самоходной пусковой установки (СПУ) на базе танка Т-10М поручили Ленинградскому Кировскому заводу. Суммарная масса мобильного комплекса ограничивалась 60 тоннами. С экипажем из двух человек СПУ развивала скорость по шоссе до 40 км/ч и имела запас хода до 250 км. Автономность установки составляла 10 суток, а старт мог быть произведен через 3 мин после приведения в полную боевую готовность или через 7–8 мин – при нахождении в режиме постоянной боеготовности.
Двигатели второй и третьей ступени спроектировали на основе топлива, созданного в НИИ-125, а ускоритель для ПВРД – в АНИИ ХП. Прямоточный двигатель разрабатывался непосредственно в КБМ. Но после смерти Б.И. Шавырина интерес к «Гному» по ряду причин постепенно угас. С одной стороны, технический риск при создании твердотопливной МБР, да еще с прямоточным двигателем в качестве первой ступени, был слишком велик, а на вооружение РВСН уже поступили жидкостные МБР КБ М.К. Янгеля, отличавшиеся высокой надежностью и длительным хранением в готовом состоянии. С другой стороны, КБМ относилось к ведению Миноборонпрома, тогда как межконтинентальными ракетами любого базирования занимался Минобщемаш, воссозданный в марте 1965 г. В Коломне, правда, полагают, что в данном случае сыграл личностный фактор: А.Д. Надирадзе (НИИ-1) после смерти Шавырина сумел убедить руководство страны в целесообразности поручить эту задачу его организации. При этом твердотопливный мобильный ракетный комплекс Надирадзе относился к классу оперативно-тактических, т.е. формально оставался в компетенции МОП. Только в 1977 г., после успеха «Темпа-С» и комплекса средней дальности «Пионер», Александр Давидович добился права разрабатывать мобильную МБР. А КБМ в это время решало не менее сложные задачи.
Еще одним нереализованным проектом Шавырина стал самонаводящийся снаряд-гироскоп «Шарик» для пилотируемого космического корабля-перехватчика. По данной теме в КБМ выполнили аванпроект, в основе которого лежала идея группы сотрудников ВВИА имени Н.Е. Жуковского под руководством А.А. Красовского, позднее ставшего академиком АН СССР. Изделие должно было состоять из собственно снаряда-гироскопа массой 100 кг и блока с двигателями коррекции. Наведение осуществлялось пассивной оптической головкой самонаведения (ГСН), которая захватывала отраженное от ИСЗ противника солнечное излучение в визуальном диапазоне на дальности 500 км. Габариты и параметры двигателя позволяли бы «Шарику» перехватывать спутники противника на встречных и догонных траекториях. Тема была закрыта Борисом Ивановичем по многим причинам, не связанным с ее техническими аспектами.
В Музее представлены также итоги работы преемника Б.И. Шавырина – С.П. Непобедимого, возглавившего КБМ в конце 1960‑х гг. Если имя Шавырина тесно ассоциируется со словом «миномет», то в отношении следующего многолетнего руководителя КБМ можно переиначить стихи Маяковского: «Мы говорим «ракета», подразумеваем Непобедимого, мы говорим «Непобедимый» подразумеваем ракету». Действительно, диапазон ракетных свершений Сергея Павловича огромен – от ПЗРК «Стрела-2» до ОТРК «Ока», ставшего вершиной его гения.
Правда, начало исследовательских работ по ракетной тематике пришлось на времена Шавырина. Как известно, первый секретарь ЦК КПСС (по совместительству – председатель Совета Министров СССР) Н.С. Хрущев к артиллерии относился весьма прохладно, а к ракетам любого типа – с восторгом и обожанием. Поэтому артиллерийским и минометным КБ пришлось срочно переквалифицироваться. Вот и Борису Ивановичу поручили создание противотанкового ракетного комплекса (ПТРК), указав на ориентир в виде французского SS.10. О перипетиях появления ПТРК 2К15 «Шмель» написано немало, напомним лишь, что на вооружение он поступил в 1960 г.
В комплексе 2К15 «Шмель» реализовали ручное управление противотанковой управляемой ракеты (ПТУР) по проводам и внедрили двухстепенной гироскоп для управления по крену. ПТУР на дальности от 600 до 2000 м уверенно пробивала броню толщиной до 300 мм. Существовавшие в то время танки оказались беззащитны перед «Шмелем», что и доказали арабы в 1967 г. в ходе так называемой «Шестидневной войны». В то же время ПТРК оказался достаточно габаритным: в роли его носителей выступали самоходные установки на шасси ГАЗ-69 и БРДМ. Советская Армия остро нуждалась в переносных образцах, которые мог бы использовать одиночный боец, незаметный на поле боя.
Первым таким серийным комплексом стала знаменитая «Малютка». О ее истории тоже неоднократно рассказывалось, в том числе и на страницах нашего журнала. Отметим лишь, что это был первый советский ПТРК с одноканальным управлением вра-щающейся ракеты с помощью релейного рулевого органа. На самой ПТУР даже не имелось источника питания. Но к привычной сегодня аэродинамической схеме «Малютки» конструкторы пришли не сразу. В Коломне при разработке первого носимого ПТРК «Скорпион» экспериментировали с достаточно оригинальным кольцевым крылом. Но технические решения, реализованные в этом комплексе, не позволили достичь заданных характеристик. Поэтому Б.И. Шавырин нашел в себе силы отказаться от этого проекта и начать все заново.
Широкое внедрение пластических масс и упрощение приборов управления непосредственно на ракете позволили сделать ПТРК «Малютка» действительно переносным, что по достоинству оценили в армии. ПТУР для компактности разбиралась на две части.
На первых модификациях комплекса наведение было ручным, по проводам, а на усовершенствованном комплексе «Малютка-П», принятом на вооружение в 1969 г., оно стало полуавтоматическим. Задача оператора существенно упростилась: он должен был только удерживать прицельную марку на цели. Теперь 125-мм ракета на дальности от 500 до 3000 м пробивала 400-мм, а позже и 460-мм броню.
На счету коломенских конструкторов есть и ПТРК «Штурм-В», ставший самым распространенным противотанковым комплексом авиационного базирования и первым со сверхзвуковой ПТУР. Различные версии ракет этого комплекса несут Ми-24 большинства модификаций, Ми-28, Ка-29, Ка-52, Ми‑8АМТШ, Ми-8МН. Самоходный вариант ПТРК – 9К114 «Штурм-С» – выполнен на боевой машине 9П149 (на базе МТЛБ). Комплекс существует в следующих вариантах: с радиоуправлением – для ракет 9М114, 9М120 и 9М120М «Атака»; с двумя каналами, в том числе лазерно-лучевым – для управления ракетами 9М120-1 и 9М120-1Ф.
В 2005 г. коломенцы передали в войска первый в мире двухканальный ПТРК 9К123 «Хризантема-С», в котором ракета 9М123 может наводиться как по радиолучу, так и по лучу лазера, что превратило комплекс не только в круглосуточный, но и всепогодный. Работы над ним начались еще в далеких 1980-х гг. Самоходная пусковая установка 9П157 армейского варианта комплекса создана на шасси БМП-3. В настоящее время ПТРК «Хризантема-С» состоит на вооружении в нашей стране и в Азербайджанской Республике.
Впрочем, в КБМ занимались и вопросами защиты танков от ПТУР. Так, под руководством С.П. Непобедимого был создан комплекс активной защиты (КАЗ) «Арена», позволяющий сбивать ракеты и гранаты, подлетающие к танку со скоростью от 70 до 700 м/с. КАЗ устанавливался на танки Т-80У, а также на боевую машину пехоты БМП-3. По ряду причин до его серийного производства дело не дошло. Однако «Арена» уже много лет назад прошла полный цикл испытаний, которые доказали ее работоспособность и эффективность, так что заявления израильтян об их историческом первенстве в разработке КАЗ не имеют серьезных оснований. В настоящее время в КБМ ведутся работы по КАЗ «Арена» для основных танков Т-72 и Т-90.
Несколько стендов музея посвящены созданию переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК). Правительство СССР своим Постановлением №94Б-398 от 25 августа 1960 г. поставило Б.И. Шавырину задачу создания малогабаритной зенитной системы для использования одиночным бойцом. Далеко не все первоначальные смежники коломенцев были готовы решать сложнейшие технические проблемы в рамках данной темы. Некоторые открыто заявляли о недостижимости утвержденных тактико-технических характеристик. Но в результате удалось сформировать новую кооперацию, хотя это и потребовало времени. НИОКР по ПЗРК затянулись и дали практические результаты уже при С.П. Непобедимом.
В Музее представлены экспонаты, позволяющие проследить эволюцию отечественных ПЗРК – от «Стрелы-2» до «Вербы». По данным КБМ, только в ходе боевых действий в Египте в 1969–1972 гг. была продемонстрирована высокая эффективность переносных комплексов – при расходе 105 зенитных ракет было поражено 39 целей. В литературе приводится даже имя первого стрелка, сбившего с помощью ПЗРК вражеский самолет, – рядового египетской армии Али Хамза Зафез Ханура. Как утверждается, 19 августа 1969 г. он поразил израильский «Скайхок» с бортовым номером 02 из состава 102-й эскадрильи ВВС АОИ. Во Вьетнаме с 1972 по 1975 гг. «Стрелы-2» и «Стрелы-2М» отправили на землю 205 воздушных целей, при этом расход ракет составил 574 изделия.
Если ПЗРК «Стрела-2», «Стрела-2М», «Стрела-3», «Игла-1» и «Игла» создавались под непосредственным руководством С.П. Непобедимого, то востребованный на мировом рынке комплекс «Игла-С» и новейший «Верба» появились уже при его преемниках. ЗУР из состава комплекса 9К333 получила трехспектральную ГСН, что в 10 раз повысило ее уровень помехозащищенности от существующих и перспективных средств противодействия.
В Коломне на базе ПЗРК создавали также мобильные зенитные ракетные комплексы (ЗРК). Так появился ЗРК «Лучник» в составе боевой машины И34 на базе МТЛБ и восьми ракет 9М342 ПЗРК «Игла-С»; еще восемь ракет находятся в боеукладке. В комплектацию ЗРК входят два пусковых механизма для стрельбы с плеча. Так что в бою комплекс может одновременно обстреливать три цели. Установленная на И34 оптико-электронная станция круглосуточного действия позволяет обнаруживать вертолет на дальности не менее 6 км, а крылатую ракету или БПЛА – на дальности 4,5 км. Аналогичный комплекс с ПЗРК был размещен на бронированном автомобиле «Тигр» и получил название «Гибка-С».
Кроме того, в КБМ спроектировали и передали в серийное производство опорно-пусковую установку «Джигит», которую можно использовать как для стрельбы с грунта, так и из кузова подходящего автомобиля или с боевого плавсредства. Именно такая установка демонстрируется в Музее.
Без сомнения, вершиной творчества С.П. Непобедимого стал оперативно-тактический ракетный комплекс (ОТРК) 9К714 «Ока» – тот самый, что пал жертвой фактического предательства со стороны М.С. Горбачева и Э.А. Шеварнадзе. Но он не являлся первым изделием КБМ такого класса. Ему предшествовал знаменитый комплекс 9К79 «Точка», разработанный по Постановлению Совета Министров СССР №148‑56 от 4 марта 1968 г. Серийное производство «Точки» началось в 1973 г., а через два года ее приняли на вооружение Советской Армии. Позже появился усовершенствованный комплекс 9К79-1 «Точка-У» с дальностью стрельбы до 120 км.
Итак, в 1973 г. С.П. Непобедимому задали разработку армейского ракетного комплекса «Ока» для замены легендарного 9К72 «Эльбрус», более известного на Западе под названием Scud. Коломенцам потребовалось всего шесть лет для передачи изделия в серийное производство. До подписания Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности (ДРСМД) выпустили 360 ракет 9М714 и не менее 122 самоходных пусковых установок 9П71 на шасси БАЗ-6944. Комплекс с ракетами с осколочно-фугасной боевой частью даже экспортировался основным союзникам СССР – ГДР, Болгарии и Чехословакии. В болгарской армии комплекс 9К714 прослужил до 2003 г., а в словацкой – до 2002 г.
Решение Горбачева и Шеварнадзе причислить «Оку» к ракетам, подлежащим уничтожению по ДРСМД, было воспринято С.П. Непобедимым как личная трагедия. Он подал заявление об уходе с поста начальника КБМ и Генерального конструктора, уехал из Коломны и трудоустроился в московский ЦНИИ автоматики и гидравлики. По счастью, ему все же довелось увидеть возрождение своих идей. Уже в ХХI в. завершилось создание ОТРК 9К720 «Искандер-М», кстати, вполне соответствующего ограничениям ДРСМД. По понятным причинам, в Музее КБМ упомянутые комплексы представлены в виде макетов.
Хотя в Коломне и сейчас активно занимаются перспективными «изделиями», они пополнят Музей КБМ прославленного коллектива, разумеется, не завтра и даже не послезавтра…
