В декабре этого года исполняется 105 лет со дня рождения Ростислава Евгеньевича Алексеева (1916-1980), советского кораблестроителя, создателя судов на подводных крыльях, экранопланов и экранолетов.
Свою дипломную работу «Глиссер на подводных крыльях» он защищал 1 октября 1941 года в Горьковском индустриальном институте имени А. А. Жданова (ныне — Нижегородский государственный технический университет имени Р. Е. Алексеева). Шел четвертый месяц Великой Отечественной войны, и молодого инженера-кораблестроителя направили на завод «Красное Сормово», где с 1941 по 1943 годы он работал в должности контрольного мастера выпуска танков.
Однако уже в следующем году в тяжелейший период войны, было решено дополнительно выделить ему помещения и людей — старый сарай и троих помощников — для работы по созданию боевых катеров на подводных крыльях. Сконструированный им катер был спущен на воду в заводской гавани осенью 1943 года, но так и не успел принять участие в боевых действиях. Однако уже в первые послевоенные годы идеи Алексеева, работавшего теперь над созданием торпедных катеров на подводных крыльях, были оценены по достоинству. В 1951 году его наградили Сталинской премией второй степени.
Летом 1957 года гостей московского Международного фестиваля молодежи и студентов поразило пассажирское судно на подводных крыльях, прибывшее в столицу. Многие очевидцы потом вспоминали это событие.
Судно мчалось вдоль гранитных берегов, усеянных народом, стремительно подныривая под мосты, эффектно прошло мимо Кремля. Тысячи москвичей и зарубежных гостей с восхищением встретили его появление. Букеты цветов летели в воду. Слышались громкие возгласы и аплодисменты, а белоснежное судно уже уносилось вдаль. Это была «Ракета», созданная Алексеевым и рассчитанная па 66 пассажиров. С этого момента в мире стало развиваться скоростное судостроение.
В самом ЦКБ-19 (так с 1954 года именовалась научно-исследовательская гидролаборатория завода «Красное Сормово») серийно выпускали катера «Волга». «Комета», «Спутник», «Буревестник» и «Восход». Новые проекты появлялись ежегодно. С 1958 года начинается история нового класса судов — «Метеоров», которые обладали большей мореходностью, чем «Ракета». Они могли плавать на крупных озерах и курсировать вдоль морского побережья. Первый «Метеор» — на 130 человек — был спущен на воду в октябре 1959 года.
А три года спустя сотрудники ЦКБ во главе с Алексеевым получили Ленинскую премию за создание нового транспортного средства.
В 1962 году в ЦКБ началась работа над судном на воздушной подушке — экранопланом КМ для ВМФ, а в 1964 году — над проектом экранолета Т-1 для ВДВ. Первый должен был летать на высоте в несколько метров, а второй — на высоте до 7500 метров. 22 июня 1966 года экраноплан КМ («Корабль-модель»), самый крупный для того времени летательный аппарат, был спущен на воду.
Когда американские спутники-разведчики обнаружили на Каспийском море корабль неизвестной конструкции, анализ фотоснимков показал, что он, подобно самолету, движется с большой скоростью, но не по воде, а над самой водой, словно это и впрямь самолет. В Пентагоне и НАСА посчитали, что это техническая авантюра, блеф. Мало кто верил, что в СССР был создан новый и очень эффективный вид вооружения — экраноплан. Американцы назвали этот необычный аппарат «Kacпийиским монстром».
В 1973 году была завершена разработка транспортно-десантного экраноплана «Орленок». Тогда же, в начале 1970-х годов, Алексеев получил заказ на постройку десантного экранолета «Орленок» (МДЭ-160). 3 ноября 1979 года первый в мире десантный корабль-экранолет был принят в состав ВМФ.
Среди подводных камней
Послужной список по обыкновению кажется гладким, как разостланный ковер. Даты, должности, звания, премии, ордена. В СССР с конца двадцатых годов под этим ковром часто разворачивались незримые кровавые схватки. Вот и за списком достижений и повышений Р. Е. Алексеева, как за непроницаемым ковром, скрывается другое: многолетняя травля гениального конструктора, который, живи он на Западе или в современной России, наверняка был бы владельцем крупнейшего транспортного концерна, мультимиллионером.
Ростислав Алексеев, пусть и удостоился Сталинской премии, был человеком «хрущевской оттепели». Одним из символов ее стала быстроходная «Ракета», эффектно мчавшаяся на глазах у восторженной толпы гостей Фестиваля — очевидное достижение советской науки и техники.
Никита Сергеевич Хрущев любил конструктора Алексеева и даже сам с ветерком прокатился на «Метеоре». Все просьбы конструктора выполнялись. В начале 60-х годов под его руководством работало около 2000 человек. Они проектировали и испытывали по 15—20 моделей ежегодно.
Осенью 1964 года быт снят Н.С. Хрущев, а на следующий год, вернувшись из Москвы с совещания, Алексеев застал у себя в кабинете некоего человека. Это быт новый главный конструктор и генеральный директор В. В. Иконников, назначенный свыше.
Теперь людей, которым дал развернуться Хрущев, безжалостно окорачивали. Карьерная лестница Алексеева перевернулась. Отныне он поднимался — как популярно было в конце 1960-х годов название этого романа Бел Кауфман! — вверх по лестнице, ведущей вниз.
Сместив, его назначили для начала главным конструктором направления экранопланов. Когда же в середине 1970-х годов он совершил подвиг, за который, по словам его дочери, Т. Р. Алексеевой, на Западе «дают Героя», наказание было уже куда страшнее.
В тот день на борту экраноплана «Орленок» находилась многочисленная комиссия во главе с министром судостроения. Пилот, управлявший аппаратом, допустил ошибку. Кормовую часть экраноплана внезапно присосало к воде, и она целиком отвалилась. Лишь решительность Алексеева помогла избежать жертв. Он сразу взял управление на себя и довел экраноплан до базы, находившейся в 40 километрах. «Если бы он так быстро не сориентировался в ситуации, экраноплан мог бы нахлебаться воды и затонуть» (Т. Р. Алексеева).
После этого герой, как часто водилось в древних мифах и легендах, был предательски сброшен с вершины горы, на которой много лет гордо стоял. Летом 1975 года Алексеева перевели в рядовые конструкторы. Возможно, начальство и радо было бы вовсе избавиться от талантливого человека, умевшего делать то что не дано от Бога другим, но быстро выяснилось, что без него ничего не получалось. Оправдываясь, неудачники, взявшиеся вместо него поуправлять перспективным КБ, ворчали в курилках: «А что вы от нас хотите? Алексеев гений, а мы кто? Простые смертные…».
А что Алексеев? «Отца понижали и понижали… а он вел себя так, будто ничего не происходит»,— вспоминала его дочь.
…В дни Московской Олимпиады в 1980 году Алексеев собирался продемонстрировать новый пассажирский экраноплан. Однако 14 января 1980 года во время испытаний модели он получил травму. Поначалу, даже испытав на себе всю тяжесть 800-килограммового аппарата, он постарался не придавать этому значения. Отработал весь день и лишь дома пожаловался на боль в боку. Скорая помощь. Госпитализация. Затруднение с диагнозом.
Он умер в больнице, после нескольких операций. Американский конструктор экранопланов Стивен Хукер сказал о работе Алексеева и его коллег: «Они опередили нас на 30 лет!».
Ну а некоторые события, разыгравшиеся сразу после смерти конструктора, уже предвещали девяностые годы с их беспросветным аморализмом. Едва стало известно о смерти Алексеева, некоторые люди из его окружения бросились рыться и в его кабинете в ЦКБ, и в служебной квартире. Т. Р. Алексеева вспоминала: «Начался настоящий шабаш… Пропало много чертежей и разработок конструктора. Видимо, воспользовавшись ситуацией, кое-кто захотел присвоить себе идеи Ростислава Евгеньевича».