Петр I умер 28 января 1725 года. Царю было всего лишь 52 года. Великий реформатор мог бы прожить и дольше, если бы не его пагубное пристрастие к двум вещам – алкоголю и женщинам. Дикое пьянство и беспорядочная половая жизнь преждевременно свели первого императора России в могилу…
Достоверно неизвестно, когда регулярное разгульное веселье с горячительными напитками стало у Петра перерастать в нечто большее – в то, что на медицинском языке зовется словом «алкоголизм». Но последние лет 10 своей жизни царь был, несомненно, законченным алкоголиком. Тяга к спиртному у него была настолько сильна, что перевешивала любое дело.
Алкоголик на троне?
Петр I ввел даже шуточное понятие «адмиральский час». Этот «адмиральский час» приходился на 11 утра. Когда склянки били 11, Петр прерывал любую работу и выпивал стакан водки. То же самое делали и находившиеся рядом с царем придворные – если, конечно же, желали сохранить за собой милость государя. И такой ритуал повторялся каждый день.
«Он не пропускает ни одного дня, чтобы не на-питься», – утверждал барон Пелльниц, рассказывая о пребывании Петра I в Берлине в 1717 году. Да, это было так. Без водки или вина царь уже не мог. Но то, что видел барон Пелльниц в Берлине, – это были всего лишь «цветочки» по сравнению, например, со знаменитым петровским Всешутейшим собором.
Это гнусная пародия на церковную организацию состояла из ближайших сотников царя Петра. Сам он тоже, разумеется, был постоянным участником «заседаний» собора. Петр придумал это веселье еще в молодости, в 1690-е годы. С тех пор оргии Всешутейшего, всепьянейшего и сумасброднейшего собора (как он полностью назывался) проходили с завидной регулярностью.
«Смысл» этих оргий заключался сугубо лишь в пьянстве, разврате и сквернословии. Члены собора носили клички. Возглавлял их «князь-папа», он же «патриарх». Этот чин носил детский учитель Петра – Никита Зотов. Как проходили эти оргии – засвидетельствовал заезжий иностранец:
«Я присутствовал при сценах безобразного, омерзительного разгула. Переполнив, наконец, себе желудок, “патриарх” облегчил его, обдав с высоты трона вонючей струей парики и одежды сидевших у подножия его стола, что доставило обществу громаднейшее удовольствие».
Заседания собора были не чужды юмора и игривых развлечений. Вот как их описывал (на основе архивных данных) писатель Алексей Толстой в своем романе «Петр I»: «Князя Белосельского за строптивость раздели нагишом и голым его гузном били куриные яйца в лохани. Боборыкина, в смех над тучностью его, протаскивали сквозь стулья, где невозможно и худому пролезть. Князю Волконскому свечу забили в задний проход и, зажгя, пели вокруг его ирмосы, покуда все не повалились со смеха. Мазали сажей и смолой, ставили кверху ногами. Дворянина Ивана Мясного надували мехом в задний проход, отчего он вскоре и помер…»
Водку пили кружками
Одной из мрачных особенностей алкоголизма Петра I была тяга к напаиванию не только собутыльников, но и всех рядом присутствующих. Про знаменитые петровские ассамблеи и «Кубок Большого Орла» (1,5 литра водки), который должен был выпить нарушитель правил (опоздавший, грубый или просто хмурый), известно хорошо. Но это еще не все.
Во время ассамблей Петр порой хотел вздремнуть. Он уходил в спальню на пару-тройку часиков. А чтобы гости не разбежались – приказывал запереть двери бальной комнаты. Все было бы замечательно. Но вот беда – туалета-то в зале не было! Можете представить, что там творилось. Нужду бедным гостям приходилось справлять по углам.
Прогулки в царском Летнем саду в Петербурге были для придворных не радостью, а испытанием. В любой момент там могла случиться история, описанная в дневнике голштинца Берхгольца: «Вскоре пришло шесть гвардейских гренадеров, которые несли большую лохань с водкой, издававшую столь сильный запах, что многие его почувствовали еще когда гренадеры находились в другой аллее. Сразу много народу убежало, как будто увидели черта. Я спросил приятеля: почему эти люди убегают? А тот уж схватил меня за руку, показал мне на вошедших молодцов. Мы тут же пустились бежать со всех ног, что было очень благоразумно. Если кто попадет в когти к этим гвардейцам, ему не помогут ни просьбы, ни слезы: нужно будет выпить, хотя на голову становись! Пить надо из чашки, которую подает один из рядовых, а в нее входит добрый пивной стакан. От этой обязанности не освобождаются даже самые нежные дамы. Вскоре я встретил нескольких несчастных, которые не успели убежать. Их мутило от водки…»
И счастьем было, говорит в другом месте Берхгольц, когда царь разрешал гостям пить столько, сколько они хотят. Потому что обычно гости должны были пить столько, сколько хочет царь. А это были просто «неподъемные» объемы в литрах.
Разврат в Версале
Известный литератор-революционер Александр Герцен как-то скаламбурил: «Петр I привел Россию в Европу через… публичный дом!» Увы, немалая доля правды в этой шутке есть. Сексуальные нравы Петра I и его двора не отличались чистотой и изяществом.
Вот, например, некоторые подробности пребывания царя в немецком городе Магдебурге в 1717 году: «Представители различных государственных учреждений явились приветствовать его. Они застали русского царя среди двух русских дам, груди которых он ласкал. Он не прервал своего занятия и во все время произнесения речей».
Или вот еще анекдот, описывающий его встречу в Берлине с герцогиней Мекленбургской: «Царь поспешно пошел навстречу принцессе, нежно обнял ее и отвел в комнату, где уложил на диван, а затем, не затворяя двери и не обращая внимания на оставшихся в приемной, предался, не стесняясь, выражению своей необузданной страсти».
Во время пребывания во Франции в 1717 году царь Петр I посетил Версаль – знаменитую загородную резиденцию французских королей. «Это место он избрал, – рассказывал один современник француз, – чтобы запереться с тут же им взятой любовницей, которой он доказал свою удаль в апартаментах госпожи де Ментенон» (знаменитой фаворитки «короля-солнца» Людовика XIV).
Затем он отослал барышню прочь, подарив ей два экю. После чего Петр со смаком стал рассказывать сопровождавшим его французским придворным, чем именно он там с ней занимался. Рассказывал он в таких выражениях, что очевидцы решались их пересказать только по-латыни. Слух об оргиях, устраиваемых русским царем, достиг престарелой мадам де Ментенон. Она писала племяннице: «Мне передают, что царь повсюду таскает за собой публичную женщину, к великому скандалу Версаля, Трианона и Марли».
Смерть от сифилиса?
Графиня Байрейтская оставила ироничное описание пребывания Петра в Пруссии в 1716 году. По ее свидетельству, при дворе супруги Петра I – прибалтийской немки Марты Скавронской (будущей императрицы Екатерины I) – находилось 400 так называемых «дам». Это были по большей части немецкие служанки, исполнявшие обязанность сиделок, горничных., кухарок и прачек. Почти все эти особы держали на руках богато разряженных детей, и на вопрос, чьи это дети, отвечали, кланяясь по-русски в пояс: «Царь почтил меня». Да, все эти 400 женщин испытали на себе напор страсти русского императора.
Беспорядочные половые связи рано или поздно должны были выйти царю боком. Так и случилось. Интимная связь с одной молоденькой фрейлиной – Евдокией (Авдотьей) Ржевской – стала для Петра роковой. Петр совратил Евдокию, когда девушке еще не было 15 лет. В 16 выдал ее за своего денщика – Григория Чернышева, – но держал при себе. Она родила Петру четырех дочерей и троих сыновей. Впрочем, современники, зная легкий нрав Евдокии, сомневались, что это были дети именно от Петра.
От одного из своих многочисленных партнеров Евдокия подцепила сифилис – и заразила им императора. Поняв, что девица «одарила» его какой-то пакостью, Петр вызвал мужа провинившейся и приказал ему высечь Евдокию. Перепуганный Чернышев послушно выполнил желание царя и высек свою жену. Но дела-то уже не поправишь! Лучше Петру от этого не стало.
По легенде, именно этот запущенный сифилис и стал причиной смерти великого реформатора. Так это или нет – сейчас уже, конечно, точно не установишь. Но несомненно, что при таком образе жизни царь все равно очень скоро сошел бы в могилу. На долгие годы жизни Петру явно рассчитывать не приходилось. Алкоголизм в сочетании с венерическими заболеваниями сделал свое страшное дело. В 1725 году великого преобразователя России не стало…
